Пески
I.
Рейнар знал, все началось именно с того, что ему приглянулся мальчик Рока. Такая глупая причина, и такое жестокое наказание. Но он не считал, что это несправедливо. Он всегда знал, что нехорошо зариться на чужое, но смотреть и желать - это одно, а брать - это уже совсем другое. И за это могут наказать. Очень сильно. Особенно Рок, он не простит, когда покушаются на его собственность.
Итак, на беду Рейнару приглянулся этот мальчишка. Откуда Рок его притащил, было неважно. Но на этого смазливого юнца с похотливо горящими глазами не заглядывался разве что только совсем старый или слепой. Смотрели все, хотелось многим. А вот Рейнар пошел дальше всех и взял то, что ему не принадлежит. Он винил в этом прежде всего себя, что не смог сдержаться. Но тот мальчишка был виновен не меньше. Рейнар даже не знал его имени, но помнил вкус теплой кожи на губах, гибкое тело, изворачивающееся под ним, непокорное, тугое, юное; острые ногти и зубы, от страсти раздирающие его кожу... А ведь мальчишка сам поманил его, сам совращал взглядами, провоцировал... Рейнар так и не знал, для чего он это сделал, то ли ему действительно хотелось Рейнара, а может просто нравилось играть, нравился вкус опасности, та маленькая власть над этим охваченным желанием мужчиной, которого ожидает неминуемое наказание, если их поймают. Какое наказание ожидало мальчишку, Рейнар не знал, но сомневался, что Рок станет портить свое добро. Всю вину взвалили на него, а Рейнар ее не отрицал. Зачем? Безусловно, если бы этот щенок его не поманил, ничего бы не было, но он не сдержался, а в этом была его главная вина. Прежде всего, перед самим собой. Потому что нет ничего хуже неумения сдерживать свои страсти, неумения управлять телом и волей. Это может стоить жизни.
Рейнар же был изгнан из общины. Что могло быть равносильно смерти. Ему дали обильные запасы провизии, воды, оружие и все необходимое для похода в пустыню. Но одно дело, когда ты идешь в поход при полной подготовке, и знаешь свою цель, а потом вернешься в общину... Рейнар был выносливым мужчиной, сильным, крепким, хоть и несдержанным в страстях, к тому же он был Водоискателем. Но человек без цели в пустыне - это всего лишь песчинка, которую однажды засыплет миллионами других песчинок, и он сгинет навсегда. Потому что в пустыне нет жизни. Он мог многие дни и даже недели прожить там, среди песков, но все это теряло смысл, если некуда идти.
Рейнар просто вышел за ворота лагеря, не зная, в какую сторону направиться. У него не было цели, никто его не ждал. Назад пути не было. Он не оглядывался, а шел вперед. У человека обязательно должно быть свое пристанище, племя, община, свой лагерь. Изгнание в пески - самое жестокое наказание. И Рейнар был уверен, что заслужил его.
Но он старался теперь не думать об этом. Нет ничего сильнее, чем воля к жизни, особенно когда суровые условия ломают эту волю. Много дней Рейнар шел среди одинаковых барханов, песок сменялся каменистыми сопками, такими же унылыми и безжизненными, твердая, сухая земля, рассеченная трещинами, на которой ничего не растет, кроме голых колючих кустарников, юркие змеи, скользящие по песку, обглоданные стервятниками и выветренные кости каких-то неведомых животных, что водились в песках, и с которыми лучше никогда не встречаться... К своему счастью или несчастью Рейнар слишком хорошо знал пустыню... Сколько лет он жил посреди нее, за стенами фортов и лагерей, которые никогда не были достаточно надежными. А она расстилалась вокруг за этими стенами, повсюду, суровая, вечная, неумолимая и тайная... Сколько бы ни знал о ней человек, все равно среди песков хранится еще множество тайн, которые ему неведомы и никогда не будут доступны. Даже Рейнар не знал пустыню до конца. Нет, он не боялся, он научился не бояться ничего. Наверное, нет ничего, с чем бы человек не справился или не смирился.
"Кроме себя самого", - уныло думал Рейнар.
На седьмой день он убил пустынного ящера, который выполз из песка, прямо перед ним. Рейнар свалил трехметровое чудовище один выстрелом промеж глаз. Но есть его не стал. Просто вырвал коготь и повесил себе на шею, чтобы отгонять других ящеров. Они очень хорошо чувствовали друг друга по запаху и предпочитали не встречаться с другими особями.
На десятый день, даже не сверяясь по компасу, Рейнар понял, что идет на восток, по направлению к Ноксу. Он никогда не был в этом лагере, но знал, что тот был очень большим, хорошо укрепленным поселением, и обитатели его постоянно с кем-то воевали или совершали набеги на более слабые общины. За стенами Нокса жили те люди, что считали себя одними из хозяев пустыни. Рейнар понимал, как глубоко они заблуждаются, но все же верил, что у них есть на это право. Но не люди властвуют над пустыней, а она над ними...
И он решил идти к Ноксу. Возможно, там его убьют, возможно, сделают что-то похуже. А может им понадобится еще один сильный воин и охотник, к тому же Водоискатель. Хотя Нокс и располагался посреди оазиса, всегда полезно знать, где еще в пустыне можно найти воду. По крайней мере, у Рейнара появилась цель, что заметно приободрило его и придало сил.
Сколько он себя помнил, он всегда скитался, должно быть происходил из племени кочевников, но все время пытался найти постоянное пристанище. Где-то оставался меньше, где-то дольше. Но Рейнар не хотел быть один. Он знал, что не выдержит бой один на один с пустыней и сойдет с ума, прежде чем погибнуть. Он предпочитал быть среди людей. Они ближе и понятнее, чем пески. Хотя порой бывают не менее жестокими. Жестокость людей была не так страшна, как жестокость пустыни. По крайней мере, ее можно понять. Или стерпеть...
Понять пустыню невозможно.
И Рейнар отправился к Ноксу.
Для жителей Нокса - враг каждый, кто приближается к их лагерю. Рейнара схватили без предупреждения. Он не сопротивлялся, когда у него отняли все припасы и оружие, скрутили руки и повели в лагерь. Он знал, что его отведут к главарю, и именно тот решит, что с ним делать. Поэтому Рейнар был спокоен.
Высокий, широкоплечий мужчина в серой просторной одежде, с повязанным вокруг головы платком, подошел к патрульной группе, которая привела незнакомца.
-Кто это?
-Вот, нашли его недалеко от лагеря. Он не сопротивлялся, но не сказал, кто он.
-Отведите меня к вашему главному, - спокойно сказал Рейнар.
Мужчина оглядел его с ног до головы.
-Хм, нездешний, судя по всему. Командира сейчас нет. Так что я главный. Говори, кто ты такой, откуда и что ты здесь делаешь. Шпион?
-Нет, я не шпион. Я из лагеря Шимухана, что на западе от Каменной гряды.
-Далековато ты забрался, - покачал головой мужчина, - у нас никогда не было с Шимуханой никаких дел. Зачем тебя послали? Что вам нужно?
-Меня никто не посылал. Я сам пришел. Меня изгнали из общины.
Мужчина недоверчиво посмотрел на Рейнара и нахмурился.
-Изгнали, говоришь? Это за какое такое преступление?
-Просто перешел дорожку одному из лидеров общины, - неопределенно ответил Рейнар.
-Так что с ним делать, Хано? - недовольно спросил начальник патруля, нашедшего Рейнара.
-А что делать, ждать Кирана, без него я ничего не могу решить. Да и вообще, надо разобраться, - он подозрительно посмотрел в глаза Рейнара, - что-то темнишь ты, приятель. Не верю я тебе. Что-то тут не то... Просто так в Нокс не приходят.
Хано повернулся к начальнику патруля и приказал:
-Отведите его в сарай да привяжите хорошенько. Завтра вернется Киран и решит, что делать с этим типом.
Хано в последний раз хмуро оглядел Рейнара и ушел. Его же повели куда-то вглубь лагеря. По пути Рейнар внимательно осматривался. Нокс был гораздо больше Шимаханы, раза в три, а уже тем более всех тех пристанищ, в которых он останавливался раньше. Рейнару не приходилось прежде видеть сразу столько людей, оружия, строений. Но в остальном все было, как и везде. Хмурые, опасные люди в серых широких одеждах, с платками, покрывающими голову, с ружьями на плечах. Женщины, закутанные в покрывала, так же находились возле одного большого здания, выделенного для них и детей. Дома и стены были построены из песчаника и глины, а также укреплены мешками, тоже с песком. Все, как и в пустыне было серым и безликим.
"А где же оазис?" - только успел подумать Рейнар, как увидел на настоящее чудо. Посреди лагеря располагался огромный искусственный пруд, в котором женщины брали воду, мужчины поили верблюдов, купались ребятишки. Несколько пальм возвышались над самими большими жилищами, очевидно в них жили командиры. Приглядевшись, Рейнар понял, что оазис находится дальше, за стенами лагеря, а Нокс как бы примыкает к нему, не являясь его частью, но властно заявляя о своем владении.
Конвоир Рейнара, который вел его и слега подталкивал в плечо, усмехнулся и спросил:
-Что в первый раз видишь оазис?
-Нет, не в первый, - невозмутимо ответил Рейнар, скрыв свое удивление, но тут же добавил, - но такой большой никогда.
-Это и есть Нокс, Приют, на древнем языке.
Рейнар обернулся и посмотрел на молодого мужчину.
"А жители Нокса - красивые люди, - заметил он про себя, - не то, что в Шимухане, где красивый мальчик - большая редкость".
Рейнар дрогнул, вспомнив мальчишку Рока. Да, именно из-за его редкой красоты он и сорвался, она его погубила.
В пустыне так было заведено с незапамятных времен. Мужчины всегда развлекались с мальчиками. Рейнар слышал, что когда-то все было не так, и в основном они любили женщин, но возможно, это было еще до пустыни. А когда это было? Теперь женщины годны только, чтобы выносить дитя, воспитывать его, заниматься хозяйством, готовить еду, шить одежду. Какое с нее удовольствие? Другое дело мальчишки пустыни - выносливые, сильные, гибкие, как кошки. От них гораздо больше удовольствия, к тому же они полны жизни и задора, им самим это нравится, в отличие от покорных и бесчувственных женщин. Рейнар хорошо это знал. У него самого была женщина в Шимухане, которая родила ему ребенка, мертвого. Потом он отдал ее другому мужчине, и тому она тоже родила мертвого. Тогда она осталась без мужчины и воспитывала других детей. С тех пор у Рейнара не было женщины. Да он и не понимал, как можно ей прельститься, поэтому и не доверял рассказам о старых временах, когда влюблялись в красавиц и отдавали за них жизнь. Впрочем, о любви в пустыне мало кто говорил. Это была редкость. Случалось, конечно, между мужчиной и женщиной, между мужчиной и мальчиком, даже между мужчиной и мужчиной, что поделаешь, люди есть люди, у них есть страсти и слабости. У них есть чувства. Если это никому не мешает, то пусть себе любят. Рейнар никогда не любил, но почему-то ему казалось всегда, что он из тех глупцов, с которым однажды это случится. Слишком уж он был падок на эмоции, а не просто на телесные удовольствия.
Рейнар очнулся от мыслей, осторожно повел онемевшими, вздернутыми руками, от чего все тело заныло, боль резко пронзила его вывернутые плечи и отдалась во всем теле. Руки Рейнара были подняты высоко над головой, скручены веревкой, привязанной к потолочной балке. Благо, что его привязали в этом темном, прохладном сарае, где хранили корм для верблюдов, попоны, сбрую. Здесь сильно пахло навозом, но зато солнце не палило. А ведь могли привязать к столбу посреди лагеря, как иногда делали в Шимухане с провинившимися. Несколько часов под палящим солнцем - это та еще пытка. Так что Рейнару крупно повезло. Только вот зачем с него сняли одежду и обувь, он не понимал. Должно быть, забрали все себе, как законную добычу. Сейчас на нем были только тонкие нижние штаны до колен, от чего Рейнар чувствовал себя как-то униженно.
В широкий дверной проем сарая светило солнце, снаружи раздавали голоса, мелькали люди, иногда кто-то заходил внутрь за какими-то мешками, подозрительно косясь на Рейнара или вовсе не обращая внимания.
На ночь двери сарая закрыли, но пронизывающий холод пустыни легко пробрался внутрь, проморозив Рейнара до костей. Теперь ему казалось, что лучше стоять под сжигающими лучами солнца, чем терпеть эту стужу, терзающую его голодными зубами. Сквозь щели дверей он видел неясные огненные точки костров и факелов, с которыми ходила мимо ночная стража. Хотелось оказаться у огня, и от этого становилось только холоднее.
Наутро Рейнар почти перестал ощущать свое тело.
"Слабак, - ругал он себя, - а ты еще считал себя выносливым... Ты просто мальчишка".
Рейнару было двадцать пять, и в свои годы он повидал и испытал столько, сколько довелось не всякому мужчине постарше, но почему-то теперь появилось чувство, что он неумелый, неопытный юнец, впервые попавший в переделку. Впрочем, нынешнее положение Рейнара было весьма серьезным. Что, если вожак решит от него избавиться? В конце концов, никто не доверяет чужакам, от них всего можно ожидать. Рейнар это понимал. Он не боялся. Просто хотел, чтобы все поскорее прояснилось и закончилось.
Поздним утром лагерь зашумел, до Рейнара доносились возбужденные голоса, неясное оживление, он понял, что там происходит что-то важное. Потом догадался - наверняка, вернулся командир, как говорил Хоро. Что ж, именно этого Рейнар и ждал. Скорое его участь решится.
Однако навестили его лишь после обеда. Закутанная в темные покрывала женщина, робко опустив голову, подошла к нему и, приподнявшись на цыпочках, понесла к губам бурдюк с холодной водой. Такой сладости и наслаждения Рейнар не знал никогда, пожалуй, даже, в объятиях с мальчишкой Рока. Вода была блаженно свежа и холодна, вкуснее всего, что он пробовал в жизни. Он глотал ее судорожно, резко, так что пронзительная боль отзывалась где-то внутри черепа, но оторваться от этого животворного источника он не мог.
Рейнар взглянул в глаза женщины, они были удивительно красивыми, черными, с приподнятыми к вискам уголками, пышными ресницами. Похоже, она была еще совсем молода. "Да, люди Нокса очень красивы", - вновь отстранено подумал Рейнар. По крайней мере, он не встретил ни одного внешнего уродства, когда его вели по лагерю. Сейчас у него были другие заботы, нежели внешность местных жителей, но Рейнар думал об этом, чтобы отвлечься. Какой смысл вновь и вновь перебирать варианты того, что с ним случится? Это случится все равно.
После ухода женщины прошло еще несколько часов. Тело уже не болело, оно словно окаменело, и даже желудок уже не ныл от голода. Впрочем, физические неудобства Рейнар всегда выносил без особых усилий. Он знал, что может выдержать долго. Только не понимал, какой в этом смысл. Не могли же о нем забыть.
Когда снаружи начало смеркаться и зажгли первые огни, в сарай вошла группа людей. Командир и его стража. Рейнар сразу же выделил Кирана. Он отличался не только властным и надменным взглядом, одеждой и оружием. В нем чувствовалась огромная сила, за которой люди готовы идти. А еще Рейнар сразу подумал о Роке. Рок был жесток, но жесток слепо и безрассудно. И в глазах Кирана Рейнар ощущал жестокость, но иную, изощренную, утонченную, опасную, та, что приносит людям радость, тем она опаснее, чем необдуманная. От этого даже Рейнару стало не по себе, хотя он не боялся. Просто понял, что перед ним человек, замыслов которого никогда нельзя разгадать и узнать наперед.
Киран внимательно осмотрел Рейнара, обошел кругом, пощупал мышцы на руках и плечах, так, словно выбирал товар на ярмарке в Тигере.
-Так-так, интересно, - проговорил он в задумчивости, осматривая Рейнара.
Пожалуй, Киран был лишь лет на десять старше его, он выглядел свежо и молодо, от него исходила сила и уверенность в себе. Ярко-синие глаза хитро блестели, над криво изогнутыми губами лихо закручивались аккуратные усики, голову покрывал красный платок, да и сама одежда была темно-коричневой, непривычно яркой среди тусклых цветов пустыни. Таких людей, как Киран, Рейнару видеть еще не доводилось.
Рядом с Кираном возник Хоро и начальник того патруля, что привел Рейнара. Они уже успели рассказать командиру все, что связано с Рейнаром.
-Как тебя зовут, чужак? - с интересом спросил Киран, прищуриваясь и как-то странно глядя на Рейнара.
-Меня зовут Рейнар.
-Красивое имя, - поцокал языком Киран, - красивый мужчина. Ты не похож на шимуханца.
-Я не шимуханец.
-Туда ты тоже просто пришел, как и сюда? - усмехнулся командир.
-Да.
-Странно, странно, и они тебя приняли?
-Им нужны были сильные люди.
-Но чужаки опасны. Лучше обойтись без одного сильного человека, чем пригреть предателя. Почему ты думаешь, что мы будем гостеприимны? - Киран изогнул красивые брови.
-Я так не думаю, лишь надеюсь на это, - ровно проговорил Рейнар.
-Сколько тебе лет?
-Двадцать пять.
Киран задумчиво потер подбородок.
-Может, ты умеешь делать что-то особенное, что без всяких сомнений убедит нас принять тебя?
-Я охотник, воин и Водоискатель, - уверенно сказал Рейнар.
Киран снова усмехнулся.
-Ну, превосходных воинов и охотников у меня и так предостаточно. А Водоискатель, - тут он засмеялся, - мы живем в оазисе, так что нам не нужно искать воду.
Рейнар молчал. Он понимал, что у Кирана нет оснований доверять ему.
-Что ж, мы испытаем твою силу и выносливость, а так же умение подчинять и выполнять приказы. Пройдешь испытательный срок - может, и станешь одним из нас.
-Что я должен делать? - хрипло спросил Рейнар, облизав сухие губы.
-А тебе ничего не надо делать? - засмеялся Киран, - все сделают мои ребята.
Тут сопровождающие захохотали вместе с главарем. Сердце Рейнара нехорошо сжалось.
Двое мужчин сидели на полу сарая и играли в карты, ружья их лежали рядом, малейших шорох - и они окажутся в умелых руках. Прикрытыми от боли глазами Рейнар внимательно следил за их игрой. Это помогало отвлечься. Он чувствовал себя освежеванной тушей, подвешенной под потолок. Вся его спина ныла и кровоточила от частых ударов свистящей плети с металлическими коготками на концах кожаных ремешков. Ему казалось, что он до сих пор ощущает эти обжигающие удары, за которыми следует такой всплеск боли, что хочется орать во всю глотку, либо вовсе проглотить себе язык. По несколько раз в день быстрая плеть пила его кровь...
Рейнар и не мог предположить, что испытание будет заключаться в истязаниях, а его выносливость - проверяться умением терпеть пытки. Это казалось глупым и бессмысленным. Зачем портить и ломать человека, который может быть им полезен? А если нет, тогда почему не убить сразу?
Но все стало понятно, когда ночью к нему пришли двое, и один водил перед его глазами зазубренным ножом, а потом медленно, вдохновенно резал кожу на груди Рейнара, на спине, вновь на груди, плечах, и пламя факела, который держал второй, плясало по его лицу. Нехорошо горело в хищных глазах. И Рейнар все понимал - просто им это доставляет удовольствие. Он всего лишь игрушка. Развлечение для этих людей, которых суровая, однообразная жизнь пустыни превращает в диких и безумных животных. Хуже, чем животных. Животные убивают, чтобы жить. Никто не наслаждается чужой болью и пытками. Рейнар всегда знал, что пустыня сводит с ума, рано или поздно. Но здесь все были больны страшным безумием крови, им нужна была жестокость. Они копили ее, чтобы выплескивать на врагов, чтобы захватывать чужое, чтобы быть самыми сильными и неуязвимыми. Но в мирной жизни она тоже была необходима. Ее нужно было подпитывать, чужой кровью и страданиями. И эти люди полюбили чужую боль, как кто-то любит телесные удовольствия.
Рейнар не издавал ни звука, когда плети рассекали его спину, когда его кожу полосовали ножом, когда выворачивали руки. Каждый мог прийти сюда и сделать все, что захочет. Притом эти люди не ненавидели и не презирали его. Они просто получали удовольствие.
Охранники вскочили и побросали свои карты, когда вошел сам Киран. Он кивнул своим людям, и они вышли, прикрыв за собою двери сарая. Киран предпочитал оставаться с Рейнаром наедине.
-Ты все еще держишься, это хорошо, - сладким голосом проговорил Киран, обходя Рейнара вокруг, его прохладная рука касалась израненных плеч и спины почти ласково, - ты мне нравишься, да и моим людям тоже. Хотя странно, они любят, когда жертва рыдает и молит о пощаде. - Он встал позади Рейнара, и его дыхание коснулось уха мужчины. - Ты не представляешь, как заводят чужие страдания и боль, - он наклонился еще ближе, касаясь щекой виска Рейнара, - это по истине величайшее наслаждение.
Рейнар молчал. Во рту все пересохло, в груди замерло. Он не хотел, да и не знал, что ответить.
-Тебя секли плетьми, резали, растягивали конечности, били и пинали, - задумчиво проговорил Киран.
Рейнара ощутил, как что-то острое впилось ему в спину - маленький крючок, любимая игрушка Кирана, похожий на коготок дикой кошки. Он цеплялся и проникал так глубоко под кожу, а каждое движение в попытке освободиться, загоняло его все глубже и глубже, прямо в мясо, а если дернуться сильно, то можно запросто вырвать кусок плоти. Киран процарапал по израненной спине Рейнара глубокую борозду, потревожив при этом старые раны.
-Ты сильный, Рейнар, очень сильный. Выносливый. Это хорошо, - опять коготь впился в мясо, Рейнар только сильнее сжал зубы, а Киран продолжал вкрадчиво шептать над ухом, - но я все еще не могу тебе доверять. Ты кажешься таким гордым и независимым. Это плохо. Я не люблю гордых людей, по крайней мере, которые могут дерзить мне. Только тот, кто прошел через все муки, позор и унижение, сможет стать хорошим подчиненным.
-Чего ты хочешь? - тихо поговорил Рейнар, едва ворочая распухшим от жажды языком.
-Твоего унижения. Это будет последнее испытание. Если ты его выдержишь и все еще захочешь служить мне, тогда я с радостью тебя приму, даже сделаю своим доверенным человеком. Я даже даю тебе выбор, - Киран резко выдернул из кожи Рейнара коготь, обошел его и посмотрел прямо в глаза, - видишь, это совсем на меня не похоже, я позволяю тебе самому решить. Либо ты соглашаешься пройти последнее испытание, либо мы сейчас тебя, голого и израненного, выбрасываем за ворота лагеря, где тебя пожрут ящеры, или кошки, или стервятники. Выбирай.
Рейнар почему-то улыбнулся. Он был уверен, что выдержит все, что угодно. Он уже столько вытерпел. Он пройдет любое испытание. Хотелось доказать это самому себе и Кирану. И почему-то хотелось заслужить уважение этого человека, стать его доверенным лицом.
-Я согласен пройти испытание.
Киран рассмеялся.
-Ты смелый. Но унижение не каждый вынесет. Особенно сильные духом. Сильные мужчины... Ты ведь знаешь, что унизительнее всего для сильного и гордого мужчины? Когда он становится лишь утехой для других мужчин.
Рейнар изменился в лице, он потряс головой.
-Нет, нет... - лихорадочно проговорил он.
-Поздно, ты уже согласился, - усмехнулся Киран, его глаза заблестели, - придется побыть постельным мальчиком для моих ребят. А я буду смотреть. Я буду внимательно на тебя смотреть, Рейнар.
Даже когда Рейнар был мальчишкой, ему удавалось избежать этой участи. Он всегда хорошо умел постоять за себя. Но теперь сопротивляться не было смысла и возможности, к тому же он сам согласился... Согласился, не зная, на что себя обрекает.
Сколько их было? Двадцать? Сорок? А может сотня? Сначала это было больно. Потом очень больно. Потом невыносимо. Впервые в жизни Рейнару хотелось пролить бессильные, отчаянные слезы. Но он держался. Потом он не чувствовал ничего. Только ярость, обжигающий позор, словно клеймо горевший на его теле. "Но как они могут опуститься до такого?" - думал он. Да, поистине, нет ничего унизительнее для взрослого мужчины, чем быть использованным, как мальчишка.
Рейнар купался в собственной крови, стекавшей по ногам, из потревоженных ран на всем теле. А ему казалось, что предыдущие пытки выпили всю кровь.
"Лучше бы я выбрал смерть в пустыне, - бессильно думал он, - как же я смогу потом жить бок о бок с этими людьми? Я же никогда не стану им равным... На меня теперь не посмотрят иначе, чем на мальчишку для утех, который ни на что другое больше и не способен...".
Трудно было бы поверить, что он сильный и выносливый охотник, теперь он был просто куском плоти, которую каждый, кто хотел, мог брать и использовать. Даже без особой жестокости, без изощренных выдумок, которыми часто сопровождается насилие. Достаточно было почувствовать в себе чужую плоть, чтобы перестать считать себя человеком, которым он был прежде. А это повторялось вновь и вновь.
Его имели с двух сторон, сразу по двое или по трое, а иногда целой стаей кровожадных стервятников накидывались на покорную жертву, иногда били и имели, и прежние наказания сливались с нынешним унижением.
Но Рейнар все терпел. Лишь закрывал глаза и сжимал зубы. Ни одного чувства не отразилось на его суровом лице.
Когда все закончилось, Рейнар получил неожиданный подарок - его окатили ведром холодной воды. Боль от занывших ран почти сравнялась с наслаждением от прохлады, окутавшей его тело. Он был изумлен, его только что унижали самым постыдным способом, а теперь потратили впустую целое ведро драгоценной воды.
Рейнар лежал неподвижно на полу в луже растекающейся в воде крови. Прямо в эту лужу опустился на коленях Киран, он склонился к Рейнару и погладил его по темным, спутанным волосам, прилипшим к шее и плечам.
-Ты молодец, Рейнар, - почти ласково прошептал он, - я тобой очень доволен. Ты достойно выдержал испытание. Теперь отдыхай.
Как сквозь сон Рейнар чувствовал, что ему развязали руки и ноги, потом подняли и положили на сухую, мягкую ткань и накрыли теплым покрывалом.
Наутро, как только Рейнар очнулся, ему тут же принесли еду, чистую одежду, кинжал и ружье, потом отвели к еще одному пруду, где купались мужчины, и Рейнар наверное впервые в жизни познал такое наслаждение -полностью окунаться в чистую воду, ощущать, как вода обнимает твое тело и словно смывает все следы позора и унижение вместе с грязью и пылью. Он уже не помнил, когда в последний раз омывал свое тело целиком. Потом один мужчина дал ему свою бритву. Рейнар чувствовал себя помолодевшим, он как будто заново родился. Но больше всего его удивляли взгляды - никакого ожидаемого отвращения и презрения, спокойные, будничные взгляды. Словно он уже был своим.
Чуть позже к нему подошел человек из личной охраны Кирана и повел к самому главарю. Его жилище было небольшим, но уютным, сейчас там было прохладно и пусто. В комнате на полу лежал тканый ковер и подушки, на которых восседал Киран. Он был один. Перед ним стол столик с едой и питьем. Он радушно пригласил Рейнара присесть рядом.
-Ну вот, я же обещал, что ты станешь моим приближенным. Я очень доволен, что ты выдержал испытание, Рейнар.
-Я ничего не могу понять. На меня смотрят не с презрением, а даже с уважением... - недоуменно сказал он.
Киран усмехнулся.
-И что такого? Ты достойно выдержал суровое испытание не только болью, но и унижением. Многие на твоем месте могли бы сорваться, просить пощады, а ты не допустил ни мгновения слабости... Я ведь внимательно следил за твоим лицом. Оно не дрогнуло.
-И все же, - опустив глаза, произнес Рейнар, - как меня можно уважать... после этого?...
-Я так и подумал, что ты до сих пор оставался нетронутым, - усмехнулся Киран, - но ты знаешь, почти все познали, что это такое с ранних лет.
-Ну да, - кивнул Рейнар, - но одно дело, когда это делают с мальчишкой. Это нормально... Но каково взрослому мужчине?
-Некоторые предпочитают мальчишек, некоторые даже женщин, но многие взрослых мужчин.
Рейнар недоуменно воззрился на него. Конечно, он слышал, что такое иногда бывает, хотя и не понимал, но чтобы многие это предпочитали...
-Но каково же мужчине, с которым это делают? Как он соглашается?
Киран усмехнулся.
-Все дело в том, что многим мужчинам это нравится, - его еще больше рассмешило изумление Рейнара, - да-да. Все дело не в том, что с тобой делают. А в том, что это делают против твоей воли. Именно в этом и заключается самое ужасное в унижении.
-Мне многое приходилось в жизни делать против своей воли, - тихо сказал Рейнар.
-Ты просто необыкновенный человек, - улыбнулся командир, - и ты мне нравишься все больше и больше. Что ж, считай, что все забыто. Понимаешь, ты должен все забыть и идти вперед, словно ничего не случилось - в этом весь смысл испытания.
Рейнар кивнул. Это он прекрасно понимал, так он и намеревался поступить.
-Пожалуй, я приглашу тебя сегодня к себе на ужин, - задумчиво сказал Киран, - я приглашаю только самых близких и доверенных людей.
-Что-то слишком быстро ты сменил гнев на милость, - подозрительно проговорил Рейнар.
Киран довольно рассмеялся.
-Я же сказал, что испытал тебя, и теперь полностью в тебе уверен. Ты меня не подведешь.
Рейнару же казалось, что эта уверенность совершенно напрасная.
Когда вечером Рейнар вновь вошел в дом Кирана, он замер. Все изменилось, теперь жилище было наполнено светом горящих ламп, запахами еды, людьми, голосами. Киран важно восседал в центре и курил скрученную сигарету, рядом на полу расположилось еще несколько человек. Все взгляды были устремлены на ту картину, что так поразила Рейнара. Не то, чтобы он никогда такого не видел или его шокировали подобные вещи, но все же что-то показалось болезненно неправильным.
На полу на четвереньках стоял обнаженный мальчишка с белой кожей, светлыми волосами, его спина была покрыта потом и часто вздымалась, а два здоровенных мужика, охранники Кирана, грубо имели его с двух сторон, и еще несколько стояли около, дожидаясь своей очереди. Все смотрели на эту сцену, кто в предвкушении облизывая губы, кто-то равнодушно, кто-то с простым любопытством. Самого Кирана это, казалось, несколько забавляло. Он, ухмыляясь, внимательно смотрел на мальчишку, курил и крутил ус.
-А, Рейнар! - радостно провозгласил он, заметив гостя, - проходи, проходи, рад тебя видеть, присаживайся, - он указал на свободное место слева от себя, специально оставленное для Рейнара.
Люди Кирана подозрительно покосились на него, когда Рейнар сел.
-Наливай вина, угощайся, - радушно предложил командир.
Рейнар не чувствовал вкуса вина и еды, он ощущал себя неловко, словно был тут совершенно лишним... И эта сцена посреди комнаты не давала ему покоя... что-то тревожило в этом хрупком, сжимающемся теле, тонких ногах, которые часто дрожали и готовы были разъехаться в стороны, но сильные и смуглые руки крепко стискивали хрупкие бедра, не давая упасть, заставляя принимать глубоко в себя огромную мужскую плоть...
-Итак, позволь, познакомлю тебя со своими людьми, - невозмутимо говорил Киран, так словно не происходило ничего необычного.
Рейнар дрогнул. Он всегда считал, что не принято смотреть за близостью людей. И делать это на виду. Это казалось для него неправильным, каким-то грязным, испорченным. Но вполне соответствовало его представлению о Киране.
-... Это Хоро, Дермил и Хин, самые преданные люди, вместе с которыми я вырос и всего добился, - рассказывал Киран, представляя Рейнару самых старших и суровых мужчин, - Самир, Летарг, Лорт, все они не раз доказывали мне свою преданность и рисковали жизнью, - мужчины кивали Рейнару, и он кивал в ответ.
Пожалуй, он мог бы сказать, что эти люди ему симпатичны... если бы не эта непристойная сцена в комнате, к которой все относились, как к чему-то вполне обыденному.
Киран наконец указал на ту группу людей, на которых Рейнар старался не смотреть.
-Это вот парни помоложе, Забир, брат Самира, Хеллон, Клап и Меран. А те, кто сейчас развлекаются, - Киран усмехнулся, - Токо и Левин. Ну а мальчишка, это Жайме, мой сын.
Рейнар поперхнулся вином, он уставился на Кирана широко открытыми глазами.
-Твой сын? - изумленно пробормотал он.
Главарь рассмеялся.
-Ну да, мой сын.
-Но как же ты позволяешь?... - Рейнар не находил слов.
-А что, он красив, но слаб и труслив, как девчонка. К тому же глухой. Ни на что другое он не годится. Зачем мне человек, который не приносит никакой пользы? Так пусть хоть служит утехой моим ребятам. Он им очень нравится, правда, друзья?
Окружавшие радостно закивали, загоготали и стали похотливо переглядываться, кто-то облизывал губы. Рейнару стало нехорошо.
-Конечно, удовольствие можно получить от любого мальчишки. Но от моего сына - только для самых близких. Видишь, тебе уже позволено смотреть, - Киран похлопал его по плечу, - а это многое значит. Пока большего ты не заслужил, но я уверен, что в будущем заслужишь. Ты особенный, Рейнар. Рейнар рассеянно кивал. Он смотрел на мальчишку. Его сейчас отпустили, и он, судорожно кашляя и цепляясь за свои тонкие плечи, сжался на полу. Но тут же двое других мужчин снова поставили его на четвереньки, готовясь, как следует развлечься. Рейнару стало противно. Он отвернулся.
Он почти не помнил, о чем в тот вечер говорил, отвечал коротко и сдержанно, почти не слушал, что говорили другие. Да и разговоры касались повседневной жизни пустыни. Люди обсуждали охоту, мелкие насущные дела. Хотя Рейнар не мог скрыть от себя, что ему приятно присутствовать при этих разговорах, он как будто уже стал частью общины, притом важной частью. У него спрашивали совета, его мнение было важным и интересным, и не только для Кирана, который испытывал к нему симпатию. Другие жители Нокса также прониклись к нему доверием и уважением.
Когда все, кто хотел, получили удовольствие, они оставили мальчишку, и он незаметно уполз куда-то в темный угол, где сжался и затих, как будто его и не было, так что к концу ужина Рейнар даже расслабился и забыл о нем.
Дни проходили незаметной чередой, Рейнар вместе с остальными охотниками с утра уходил в горы, где среди каменистых вершин они высматривали добычу - резвых горных козлов, которых было непросто поймать, но эти животные были едва ли не единственным, что годились в пищу. Иногда удавалось подстрелить ястребов или других птиц, но чаще попадались стервятники. Порой приходилось довольствоваться ящерами и змеями, а пару раз посчастливилось подстелить диких кошек. Но Рейнар считал этих животных для еды неподходящими.
Вечера он проводил в жилище Кирана или в своем маленьком домике на окраине лагеря. Часто его с собой звали на посиделки другие охотники, к которым он успел привыкнуть. Они выпивали, играли в карты или кости, рассказывали истории и весело проводили время. Рейнар ни с кем не подружился, потому что никогда не сходился близко с людьми, но приятельские отношения наладил со многими. Иногда это его удивляло, когда он вспоминал свои унижения и позор, сопровождавшие его появление в Ноксе, но похоже, никто не собирался об этом думать и тем более попрекать Рейнара. К тому же он был умелым охотником и полезным для общины человеком. Несколько раз он поразил население Нокса тем, что сумел отыскать воду прямо посреди каменистой и мертвой пустыни, правда, совершенно бесполезную для жителей оазиса. И все же после этого уважение к Рейнару даже возросло.
Однажды вечером Киран пригласил к себе на ужин одного только Рейнара.
-А почему же ты не позвал остальных ребят? - удивился тот.
-Конечно, мои парни неплохие, я им доверяю, с ними весело, но все же порой я сильно устаю от их рож и глупой болтовни.
Они засмеялись.
Киран всегда казался Рейнару странным, но от этого привлекал еще больше. Пожалуй, тем, что среди одинаковых и безликих, как и он сам, людей пустыни, командир выделялся, он был ни на кого не похож. Такой уверенный и прекрасный во всем, даже в своей жестокости. Хотя к этому Рейнар по-прежнему никак не мог привыкнуть, не понимал, но старался смиряться, словно это была какая-то особенность, черта, отличающая людей Нокса от всех других.
Киран был умным и интересным собеседником, и ему нравилось проводить время с Рейнаром, который, хоть и был чужаком, но почему-то в его глазах казался выше. Такой же умный, рассудительный, а в чем-то безумный. Человек, умеющий принимать решения, умеющий действовать самостоятельно, а не только выполнять приказы. Киран не часто встречал таких людей, в основном, это были его враги, лидеры других общин. Но они неизменно вызывали уважение у командира Нокса. Он спрашивал у Рейнара, почему тот не пытался добиться чего-то большего, ведь он мог бы сам стать командиром. У него для этого были все необходимые качества. Но Рейнар только пожимал плечами. Он сам не знал ответа на этот вопрос. У него никогда не возникало желания чего-то добиться.
К концу вечера Киран вызвал дежурившего у входа Забира.
-Эй, приведи-ка ко мне Жайме, - приказал он.
Когда тот кивнул и удалился, Киран повернулся к Рейнару и сказал с улыбкой:
-Захотелось немного развлечься.
Рейнара передернуло, он опустил глаза.
-Мне показалось, или тебе действительно это неприятно?
-Я не понимаю этого... жестокости в сексе... - неловко проговорил мужчина.
Командир усмехнулся.
-В этом особая сладость. Понять это невозможно, - он довольно улыбнулся.
-Но ведь он твой сын, почему ты так обращаешься с ним? - удивленно спросил Рейнар.
Хотя никто из мужчин пустыни не испытывал к своим детям отеческих чувств, такое было не принято, все же отношение Кирана к Жайме казалось диким. Ведь он все же сын командира.
-Мальчишка сам виноват. Он родился слабым, беспомощным. Такие люди ни на что не годятся. Я вообще оказал ему великую милость, что оставил жить. Должна же быть от него хоть какая-то польза, - Киран покрутил ус, - если б он был сильным и смелым мальчиком, то мое отношение было бы совсем другим. Тогда он мог бы сам выбирать, с кем ему быть. Тогда бы он заслужил мое уважение. А этот не заслуживает ничего иного.
Киран с улыбкой посмотрел на Рейнара.
-К тому же, в отличие от остальных мальчишек, которых может взять кто угодно, этот достается только избранным, тем, кто этого заслужит. Вроде особой награды. Так что ему не на что жаловаться. О нем заботятся, ему не приходится рисковать жизнью и работать. Только развлекать моих друзей и меня.
-Но почему же нужно делать это на виду у других? - поежился Рейнар.
Киран хмыкнул.
-Мне нравится смотреть. И когда смотрят на меня. По-моему, это красивое зрелище - как мужчина получает удовольствие. И как кого-то подвергают пытке, - Киран сладострастно улыбнулся, - поверь мне... Хотя, ты такой странный, все тебе в диковинку.
-И все же, так не принято, чтобы отец спал со своим сыном, - возразил Рейнар.
-Не вижу в этом ничего особенного. Со своим сыном или сыном другого мужчины, - командир развел руками, - мальчишка есть мальчишка. И пока он не докажет, что на что-то годится, что он мужчина, для него нет другого назначения.
Тут верблюжья шкура, закрывающая вход, открылась, и внутрь неуверенно вошел Жайме.
Рейнар замер, глядя на него. Теперь в ярком свете многих ламп, горящих в комнате, с близкого расстояния он лучше смог рассмотреть этого мальчишку. Он был удивительно красив. И невероятно похож на Кирана, хотя отличные выражения их лиц совершенно изменяли черты, делая их разными. Но глаза Жайме были такими же глубокими и синими. Светлые волосы обрамляли тонкое лицо, они казались мягкими и светящимися. И лицо с нежной кожей и тонкими губами словно и не принадлежало обычному мальчику, оно казалось неземным. Рейнар никогда не видел никого столько же красивого. Мальчик был невысоким и тонким, слишком хрупким и изящным для жителя пустыни, а его кожа была слишком светлой, словно он редко бывал на солнце. На нем была лишь тонкая белая туника без рукавов и узкие штанишки до колен. Белая одежда и белая кожа, совсем не похоже на то, что он привык видеть в пустыне. Как будто это существо с другой планеты.
Жайме неотрывно смотрел на Кирана своими огромными глазами, грустными и покорными. Киран недовольно хмурился.
-Ты заставляешь себя ждать, - сказал он, потирая подбородок, - клянусь, Забир успел трахнуть тебя по дороге.
-Нет, он ничего не делал. Это я задержался... Прости меня, господин, - тихим, глухим голосом произнес мальчик.
И голос его казался странным, потусторонним, хотя очевидно, дело было в том, что он глухой. Рейнар даже вздрогнул от этого звука. Он заметил, что Жайме внимательно следит за губами Кирана.
"Он читает по губам, именно так он и понимает, о чем тот говорит", - понял Рейнар.
-Вот познакомься, ты еще не был представлен новому члену нашей общины. Это Рейнар.
Рейнар кивнул, когда Жайме посмотрел на него.
-Но... он ведь чужак... - испуганно проговорил мальчик и попятился, крепко сжимая тонкие ладони в кулачки.
Киран рассмеялся.
-Видишь, труслив, как девчонка, - ухмыльнулся Киран, обращаясь к Рейнару, - ну что я говорил. Да, он чужак. Но сейчас он с нами, - сказал он своему сыну, потом его брови сошлись к переносице, и он произнес угрожающим тоном, - а чего ты ждешь, раздевайся.
-Я должен делать это с ним? - дрожащей рукой указывая на Рейнара, испуганно спросил Жайме.
-Ты будешь делать это со мной, - рассмеялся Киран.
-Я не могу... когда он смотрит, - еле слышно произнес Жайме.
Рейнар все время неотрывно пялился на него, и его самого это смутило.
Киран недовольно нахмурился.
-Пусть смотрит в свое удовольствие, а ты делай то, что я тебе говорю. Ты же не хочешь, чтобы я тебе приласкал своим когтем, - с этими словами он вытащил из-за пояса кожаный колпачок, чтобы одевать его на палец. На конце его торчал страшный металлический коготь. Рейнар и сам дрогнул, увидев его вблизи, вспоминая, как Киран терзал его тело этим когтем. Мальчишка же просто в панике ринулся назад, затаил дыхание, но потом смиренно вздохнул. Опустив глаза и мелко дрожа, Жайме стал медленно, через голову, стягивать с себя тунику. Его тело было слишком тонким и плохо развитым, но почему-то все равно казалось красивым. Кое-где виднелись маленькие шрамы, старые и не очень. Ну конечно, ведь жестокость тут в ходу.
Жайме стянул штаны и вытянулся в струнку, опустив голову. Надо ли говорить, что он не был ничуть возбужден. Напротив, его маленький орган съежился, как от холода, а кожу покрывали мурашки.
Киран не удосужился раздеться, он просто расстегнул штаны.
-Ложись на пол, на спину, - четко приказал он.
Жайме подчинился. Он расставил колени в стороны, и Киран лег между его бедер. Он поднял ноги мальчишки вверх и раздвинул их еще шире.
-Так и держи, - хрипло приказал он.
Это было жутко неудобно, Рейнар видел, как напряглось тело мальчишки, но это неудобство было самым малым, что ему приходилось выдерживать.
С грудным рыком Киран ринулся вперед, резко засадил свой член в тело мальчика, сжал большими ладонями его тонкие бедра. Потом отстранился назад, и снова подался вперед, порывисто, резко, точно. Жайме только тяжело дышал, его тело дергалось от каждого толчка, он закусил губу. От удовольствия Киран запрокинул голову. Рейнар хорошо видел его напрягшуюся крепкую шею, пот на висках, прикрытые от наслаждения глаза. Потом он опустил взгляд и увидел глаза мальчика. Столько в них было страдания, покорности и обреченности, что Рейнару не просто захотелось отвернуться, а бежать без оглядки не только из этого дома, но из Нокса. Картина, увиденная им, ничуть его не возбуждала, и он не понимал, как такая пассивность может возбуждать Кирана. Рейнар отстранено подумал, что Жайме должно быть около шестнадцати. Со сколько же лет его так имеют, наверное, с самого раннего возраста.
Мальчику Рока было тринадцать. Он кусался и царапался, когда Рейнар глубоко загонял в него свой член, до самого конца. А мальчишка извивался и кончал под ним, выкрикивая грязные ругательства, а потом просил его сделать это снова, и так до тех пор, пока их не застали...
Рейнара вернул в действительность удовлетворенный стон Кирана, похожий на рычание дикого кота. Он отбросил Жайме, как кусок ненужного тряпья, быстро встал и привел свою одежду в порядок. Мальчишка скорчился, на полу между его ног собралось несколько капель крови. Он обхватил коленки, подтягивая их к груди, выставляя Рейнару свою ужасную кровоточащую рану.
-Встань! - громко скомандовал Киран, глядя на Жайме с презрением.
Мальчик встрепенулся и быстро, но неловко вскочил на ноги, пошатнувшись.
-Ты сегодня просто ужасен, - скривился Киран, - холодный и неподвижный, как мертвая змея. Я бы хотел сделать тебе больно, но Рейнар этого не любит.
Мальчик, удивленно моргая, взглянул на чужака. Рейнар смущенно отвел взгляд.
-Теперь я хочу посмотреть на тебя, как ты это будешь делать, - улыбнулся командир, повернувшись к Рейнару.
-Я не хочу его, - тихо сказал мужчина.
Он еще раз посмотрел на Жайме. Да, мальчик был красив. Но Рейнар его действительно не хотел. Как можно хотеть того, в чьих глазах нет интереса и ответного желания, а лишь покорность и страх? Кого прикосновения не возбуждают, а заставляют сжиматься от ужаса.
-Ты меня обижаешь, отказываясь, - грозно проговорил Киран, - это большая честь. До этого я позволял тебе только смотреть, а теперь говорю - бери.
-Я хочу того, кто тоже захочет меня, - проговорил Рейнар.
-Странные у тебя пристрастия, - Киран потер подбородок, - ладно, найди себе сам мальчишку, любого, какого захочешь.
Потом он грозно глянул на Жайме.
-А ты живо одевайся и проваливай отсюда.
Мальчик торопливо оделся и убежал, чтобы не гневить командира.
-Прости, я не хотел тебя обидеть, - осторожно обратился к нему Рейнар, - но это и правда не для меня.
-Хочешь, чтобы я отдал тебе его насовсем? Только тебе? - спросил Киран.
Рейнар замер. Он не знал, а хотел ли он этого или нет.
-Может быть, когда-нибудь... - задумчиво проговорил командир, - в любом случае, он принадлежит тому, кому я сам решу. Никто не смеет брать что-то без моего разрешения в моем лагере.
В голосе Кирана чувствовалось что-то жестокое, темное. Рейнару стало не по себе.
-Пожалуй, я уже пойду.
Киран отпустил его без возражений.
С того дня все пошло, как обычно. Киран по-прежнему любезен и не таил обиды, он приглашал Рейнара в свой дом, иногда отужинать в компании, иногда одного. Иногда звал Жайме... Все было так буднично и привычно, что Рейнару оставалось только смиряться и не позволять волне возмущения подняться в его душе. В конце концов, такие это люди, такие у них нравы и порядки, так они живут и очень давно. И не ему, бродяге, перекати-полю, советовать и вмешиваться в их дела.
И все же иногда вспоминался и не давал покоя взгляд Жайме, тот взгляд, который Рейнар поймал, когда собственный отец насиловал мальчишку, а Жайме беспомощно и покорно посмотрел на Рейнара... Этот взгляд прожигал и ранил его душу...
Однажды ночью Рейнару не спалось, и он бродил по сонному лагерю и курил. Он не мог заснуть. Воздух был холодным и сухим. На небе высыпали яркие, колючие звезды, и Рейнар изредка бросал на них быстрый взгляд, сейчас звезды его не интересовали.
Он подошел к стене одного из домов, чтобы помочиться. Когда он закончил и застегивал штаны, то услышал голоса.
-Ну, давай же, не сопротивляйся, я хочу тебя, - это говорил Забир.
-Нет, нет, - ответил слабый голосок, и Рейнар с тревогой узнал Жайме. Это он всегда говорил в нос, быстро и отрывисто, с такой странной интонацией...
Рейнар вжался в стену спиной и внимательно прислушивался.
Забир вкрадчиво зашептал:
-Киран мне разрешает иметь тебя.
-Он разрешает только при нем, - возразил Жайме.
-Ну и что, какая разница при нем или нет. Он ничего не узнает. Ты ведь не расскажешь. Не ломайся, я всегда тебя получаю, так что давай, иди ко мне...
-Оставь меня в покое, - голос Жайме дрожал, - зачем я тебе? У тебя ведь есть мальчишка, который всегда такой горячий и хочет тебя.
-Мне плевать на него, я хочу тебя, - страстно зашептал Забир, - у тебя такая белая кожа, ни у кого такой нет. Ты сводишь меня с ума, - раздался шорох, возня.
-Нет, нет, - слабо бормотал Жайме.
Рейнар знал, что должен пройти мимо и сделать вид, что ничего не слышал. Но не мог. Он опять вспомнил взгляд Жайме, который встретил, когда Киран жестоко насиловал мальчика, а Жайме беспомощно посмотрел на Рейнара. Мужчина вышел из своего укрытия.
Его сначала не заметили. Забир был занят тем, что навалившись на распростертого на земле Жайме, грубо и резко трахал его, сдавливая пальцами бока мальчишки, он рычал и хрипел от удовольствия. Жайме не произносил ни звука. Он пытался вырваться, его тонкая ладонь тянулась вперед, хватала песок, словно в какой-то бесплодной попытке найти спасение. Именно этот беспомощный, отчаянный жест все решил для Рейнара. Он кинулся вперед, схватил Забира за шкирку и оттащил от Жайме.
-Эй, ты чего? - стал отбиваться мужчина, - Рейнар, это ты? Какого черта?
-Оставь его, - сурово и твердо сказал Рейнар, глядя в глаза молодому человеку.
-Да я только разок его поимею, потом тебе отдам, - он попытался вырваться, но Рейнар крепко сжимал его плечо.
-Уходи.
-Да кто ты такой, чужак. Не указывай мне. Что хочу, то и делаю, - огрызнулся Забир.