Отпуск
Спальня, в которой ночевал Эйдан, снова была пуста. Джулиан хорошо знал, где его искать. На террасе, выходящей на обрыв реки. Он сидит в мягком кресле тихий и молчаливый, и часами смотрит, как струится вода. С таким трудом восстановленная рука бережно лежит на колене. Иногда он прижимает ее к себе и чуть покачивает.
Боль. Адская боль. И Джулиан это хорошо знает. Но анальгетики ему нельзя. И это тоже знают оба. Впрочем, Эйдан и не просит ничего. Просто молчит, изредка отстраненно улыбается. Иногда он пьет. Коньяк. Он гораздо крепче, чем любимое вино. Снимает на время боль. Но много не выпьешь, и боль возвращается снова.
А еще иногда он плачет. И не замечает этого. Просто сидит, глядя вперед или запрокинув голову на спинку кресла, а слезы радужными капельками стекают по его заживающему и не утратившему свою неземную красоту лицу.
И в такие минуты Джулиан просто ненавидит самого себя и свою профессию. Зачем быть врачом, если ты не можешь помочь тому, кого любишь больше жизни?!
Да, эти слезы это лишь травмированная нервная система, но как же хочется подойти к нему, обнять, прижать к себе и утешить.
Хочется…
Но Джулиан не делает этого.
Эйдану в такие моменты никто не нужен. Он не здесь. Вещь в себе. Сознание блуждает где-то в другом мире, не связанном с этим ничем. Оно где-то там. Где нет страдания, нет боли, нет смертельной тоски… Где нет печали и бесконечной усталости…
И там нет никому кроме него места.
Джулиан остается здесь…
Эйдан почти не двигается. С его ногой это трудно, да и не рекомендуется. Хотя изредка Джулиан слышит его тихие прихрамывающие шаги.
Он почти не ест. И раньше его не сильно-то просто было накормить, а сейчас совсем.
Однажды Джулиан не выдержал и прикрикнул на него. Изумрудные пронзительные глаза посмотрели в ответ с такой болью, что он отшатнулся.
Я не хочу, Ли, - тихий почти мертвый голос прошелестел ему в ответ, и Эйдан снова ушел на террасу.
А Джулиан в ярости разбил о стенку стакан.
Ну что ж. Его предупреждали. Но даже Джулиан не думал, что все будет так плохо. Он хорошо знал Эйдана, знал его внутреннюю силу, и считал, что друг и любовник сможет справиться со всем. А там, где ему не хватит сил, поможет Джулиан и его любовь. Но не тут-то было. Эйдан словно угасал. И Джулиан в ночных кошмарах вспоминал тот пустой безжизненный взгляд зеленых глаз в клубе “Черная роза”.
В голове мгновенно всплыл разговор с Томасом перед отъездом сюда. В загородный дом Ниссы…
…
Ему хана, Джулиан, - светло-серые глаза Томаса озабочены, легкий акцент усиливает это ощущение, - ладно, есть шанс, что рука заживет, но будет ли она двигаться как раньше? Одному Богу известно. О легкой походке на ближайшие полгода он может вообще забыть. И пусть радуется, что связки не порваны. Шрам на лице может и не останется, но болеть будет долго. Спину я ему лично в трех местах шил.
Пластическая хирургия? – спросил Джулиан.
Возможно. Даже, скорее всего, если Эйдан захочет вернуть себе прежнее состояние. Но проблема даже не в этом. Если я что-то узнал о твоем друге, то его внешняя красота его не так уж и волнует. Точнее, он хорошо знает, что даже в таком варианте изумительно выглядит. Ты же врач, Джулиан. Проблема в нервах. Такие сильные травмы и наркотик, что ему давали, дернули его нервную систему. Ему нельзя психовать. Понимаешь меня? Совсем. Любой психоз, и все. У него дважды за операцию сердце отказывало. И внутричерепное давление мы снимали. На несколько недель, а может и месяцев ему нужна спокойная размеренная жизнь.
Эйдан? – Джулиан хмыкнул, - и не мечтай. У него никогда ее не было.
Придется. Если он жить хочет. Я вообще если честно, не понимаю, для чего Нисса вас вместе отправляет.
Почему?
Томас на мгновение опустил взгляд в пол.
Ну ладно. Мы же оба профессионалы, - наконец проговорил он, - кассета, что Нисса забрала из клуба. Я видел ее.
Джулиан понял, что краска заливает его лицо. Томас тоже покраснел.
Пойми меня правильно, Джулиан, - продолжал Томас, - я должен был знать, что с вами делали. Иначе, как вас лечить-то было? А Нисса требовала экстренного вмешательства. И была права. Еще немного, и все.
Да уж…
Джулиан, - Томас очень интимно взял его за руку в локте, - мне почти сорок. Я гей и не скрываю этого. Этот клуб это конечно просто ужас. И ты пострадал там также сильно.
Далеко не так!
Ладно, не так. Но все же сильно. Твои нервы тоже расшатаны. Я не психиатр, но после всего, что вы пережили, оставлять вас вдвоем кажется мне безумием.
Боишься, что мы поубиваем друг друга, - мрачно усмехнулся Джулиан.
Нет. Боюсь, что вы не сможете простить друг друга. И принять все то, что пережили. Боюсь, что пока вы оба не пришли в себя, воспоминания об этом кошмаре будут преследовать вас ежедневно. Ежеминутно. И находится при этом в одном пространстве… Но у Ниссы, видимо, другое мнение.
Видимо.
Вы отличная пара, Джулиан, - Томас улыбнулся, - я вам безумно завидую. Именно поэтому и хочу тебя предупредить. У тебя не раз и не два будет желание выйти из себя, и это нормально. Не держи это в себе. Но и Эйдану не показывай. Он, конечно, не напугается, но уйдет еще глубже в себя. Впрочем, что я тебе говорю, ты знаешь его лучше, чем кто бы то ни было.
Знаю, - Джулиан благодарно пожал ему руку, - спасибо тебе, Томас.
Пожалуйста. Я к вам заеду как-нибудь. Держись, Джулиан…
…
Что ж, надо признать, что Томас отличный врач. Другие с Ниссой не работают. И не дружат, иначе, в общем-то, их отношения и не назовешь.
Ночные кошмары. Да. Джулиан постоянно видит ночные кошмары. Словно именно там, во снах память начинает выбрасывать ему весь ужас нескольких дней в клубе “Черная роза”. Словно напоминает всю жестокость его инстинктов. Словно смеется над его цивилизованностью… и над его любовью. Что же ты за человек такой, если способен так обойтись с любимым?! И не надо спирать все на наркоту!
Бросит тебя Эйдан, и будет прав!
Если уже не бросил!
И так пугает это его бесконечное молчание…
Одно но… Только одно…
Они спят в разных кроватях. В разных комнатах. Джулиан видит, что Эйдан избегает прикосновений, и вообще приближения к себе. Джулиан понимает это, и старается не настаивать.
Несколько дней назад Джулиан проснулся с криком. Почти в истерике. Очередной кошмар. На сей раз еще страшнее, чем раньше. Сжался в комок из страха, боли и презрения к самому себе.
… Тонкая рука нежно погладила его по волосам, скользнула по лицу.
Тише, - прошептал такой знакомый голос, - успокойся. Это лишь сон. Просто сон. Не бойся…
Легкие невесомые прикосновения руки к плечу. Она гладит так ласково, так внимательно. Теплые губы целуют уголок его губ, и Джулиан ложится обратно, почти успокоенный, чтобы уснуть впервые за последнее время без кошмаров.
И теперь остается только гадать, Эйдан это был, или просто сон. Желанный сон. Просто видение…
Раздался грохот, и Джулиан поспешно выбежал на террасу, чтобы посмотреть, в чем дело.
Эйдан уронил стакан, и сейчас безуспешно пытался собрать осколки здоровой левой рукой, неловко согнувшись.
- Эйдан, не надо, - произнес Джулиан, - я соберу.
- Да! – он резко повернулся, не удержался на перетянутой ноге и покачнулся, - конечно! Как всегда!
Джулиан подхватил его под локоть. Эйдан вырвался.
- Оставь меня! – выпалил он, - не приближайся! Ли, оставь меня в покое!
И он, прихрамывая, ушел в дом. Джулиан последовал за ним, чтобы увидеть, как Эйдан наливает в бокал коньяк, пытаясь держать бутылку…
Бамс!
- Черт! – в всегда прохладном насмешливом голосе Эйдана страдание, - черт! Да что же это!
- Эйдан, - тихо позвал Джулиан, стараясь говорить как можно мягче, - постарайся сесть и успокоится. Нельзя быть таким нетерпеливым.
- Ли, отвали от меня! – теперь в голосе злость.
- Полегчало? Можешь еще послать. Только успокойся.
- Да какая разница! – Эйдан мотнул светлой головой и снова качнулся, - какая разница!
- Тебе нельзя психовать. Ты же слышал Томаса. Нервная система может не выдержать.
- Ну и пусть! – Эйдан поднял голову вверх, и по щекам скользнули хрустальные капельки, - пусть! Кому это надо, в конце концов!? Всем будет только лучше, если я умру!
- Кому всем?
- Всем! Тем девкам, что меня ненавидят и хотят, всем мужикам, что бесятся, глядя на меня! Ниссе, которая еще хорошо поплатится за вмешательство! Тебе! Ведь все это из-за меня! Ты едва не погиб из-за меня! – голос сорвался на крик, закружилась голова, и следующим ощущением Эйдана было, что он летит.
Сильные руки поймали его, уложили на пол, все еще крепко обнимая.
- Я не хочу, чтобы ты умирал, - спокойно произнес Джулиан, - я не хочу жить без тебя. Поэтому прошу тебя, учитывай это в своих размышлениях о бессмысленности собственного существования. Твоя рука заживет. Нога тоже, это ведь не первая рана, и не последняя, судя по всему. Твое лицо, скорее всего тоже останется целым. А если нет, я найду тебе лучшего пластика, и все восстановят. Ты придешь в себя и разберешься с теми, кто посмел нас тронуть. А пока это нервы. Просто нервы от травм и наркотиков.
- Ты не говоришь мне больше о любви, - пробормотал Эйдан не открывая глаз, - ты и раньше не был особо ласковым в словах, а теперь вообще.
- Но ты ведь тоже не говоришь, - мягко парировал Джулиан, - правда?
- Правда, - головокружение прошло, и Эйдан открыл глаза, посмотрел на друга рядом, - Ли, у меня дельное предложение. Давай займемся сексом.
- Ты уверен? А ты в состоянии?
- А мы осторожно, - Эйдан чуть насмешливо и так знакомо улыбнулся, - или ты меня не хочешь такого изуродованного?
Темные глаза прищурились, Джулиан опустил голову и коснулся губ Эйдана, раскрывшихся ему навстречу.
Бережные и такие сладкие поцелуи. Они так давно не целовались. Джулиан тихонько вздохнул, он так мечтал об этом. И так боялся, что больше никогда этого не будет. Что больше никогда он не сможет обнять это тонкое тело и прижать его к себе. Теплая и почти спокойная страсть, исходящая от губ Эйдана не заводила, а успокаивала. Словно целительный бальзам проливалась на все страхи Джулиана. Он вдруг понял, что не сон это был тогда, а действительно Эйдан, который сидел возле его постели и гладил здоровой рукой по лицу.
Джулиан снова удивился. Счастливо удивился.
Как спокойно может быть с этим человеком! Как тепло!
Словно мягкий струящийся свет обволакивает тебя со всех сторон. Словно тебя укрывают от внешнего мира и создают ту картину мира, которую ты хочешь. На столько, на сколько ты хочешь…
Словно твои желания и есть самое важное. И они и есть его желания.
Эйдан!
Да? – нежный чарующий голос вливается в его ухо, - что такое, дорогой?
Эйдан!
Джулиан на мгновение обнял его посильнее, но тут же отстранился, испугавшись причинить боль и так израненному телу.
Ли! – Эйдан чуть повысил голос и укусил его за нижнюю губу, - а ну перестань превращать нашу сексуальную жизнь в мыльную оперу! Как ты собираешься со мной любовью заниматься, если ты лишний раз тронуть меня боишься? Я большой мальчик. Говорить умею. Будет больно, узнаешь. Поцелуй меня немедленно! Как надо!
Джулиан только улыбнулся на эту тираду, и крепко обняв его, прижался к чутким губам, ответившим ему на поцелуй.
На полу они целовались долго, медленно и легко лаская друг друга руками, не прекращая затяжных поцелуев. Потом в какое-то мгновение Джулиан подхватил Эйдана на руки и шагнул в спальню. Свою.
Мне нравится, когда ты меня несешь, - пробормотал Эйдан.
Если бы не был таким заносчивым, я бы носил тебя чаще.
Нет. Я же типа самостоятельный.
Тогда заткнись и наслаждайся.
Ну так заткни меня…
И снова долгий сладкий поцелуй, от которого у Джулиана самого подкосились ноги. Он положил Эйдана на кровать и осторожно раздел, бережно лаская любимое тело. Тот попытался приподняться, но Джулиан уложил его обратно.
- Лежи, - тихо прошептал Джулиан, - не двигайся.
Его руки скользнули по груди, язык лизнул заживающий шрам на животе и двинулся вниз. Пальцы бережно сжали член.
Руки, губы, язык и снова руки. Эйдан дернулся и начал двигаться в такт его движениям. Губы раскрылись, и из них вырвался прерывистый стон. Голова запрокинулась назад, и зеленые глаза закрылись в преддверии наслаждения.
Джулиан глядел в его лицо и ловил себя на мысли, что он обожает это. Он обожает доставлять ему удовольствие. Он обожает видеть, как закатываются эти глаза от страсти, как вздрагивает его тело, а губы чувственно шепчут, стонут, умоляют “еще!”
Джулиан вдруг почувствовал, как где-то в груди расплывается тепло и струиться вниз, в пах, к возбужденному члену, чтобы вылиться в оргазм, почти одновременно с любовником. Они вздрогнули оба, застонали и кончили.
Джулиан откинулся назад, опираясь руками о кровать. Эйдан затих на несколько секунд, потом поднял голову.
- Иди ко мне, - прошептал он, и потянул его на себя.
Сомнение отразилось в глазах Джулиана, и Эйдан улыбнулся.
- Иди ко мне, - повторил он, - не бойся.
Джулиан осторожно лег сверху, и Эйдан раздвинул ноги, чтобы дать место для его ноги. Джулиан поднялся на локтях.
- Тебе не больно? – встревожено спросил он.
- Нет. Я скажу тебе. Не бойся, иди ко мне, - чувственный голос умолял его делать то, что ему хотелось больше всего, и Джулиан не выдержал, опускаясь и прижимаясь к сладким губам.
Он тихо застонал, и рука Эйдана начала мягко поглаживать его по спине, пока язык нежно и стремительно ласкал губы любовника.
- Эйдан, - сквозь головокружительные поцелуи прошептал Джулиан, - я люблю тебя.
Зубки куснули его за нижнюю губу и тут же это место лизнул язык. Рука ушла выше и сейчас снова вела по позвоночнику вниз, чуть царапая ногтями.
- Чего ты боишься, Ли? – голос был тихим и на удивление ясным, словно это не его тело дрожало от возбуждения.
- Ситуации. Тебя. Себя. Сделать тебе больно снова, - нежные губы Джулиана прижимались к его губам, а на лицо Эйдана упали капли, - я так боюсь, что ты уйдешь.
- Ли, - язык слизал соленые капли с его щеки и губ, - не уйду. Я не боюсь боли. Она мне привычна. Один художник однажды сказал мне, что за мной ходит одна единственная верная любовница – страдание. Я не меняю свои решения, если уверен в их правоте. Я не меняю друзей. Я не меняю любимых, - рука зарылась в черные волосы, - Джулиан, я же говорил тебе, я снесу от тебя все. Что бы ты не делал. В каком бы состоянии ты ни был. Понимаешь? Помнишь? Я смерть от твоих рук приму, если ты захочешь. Я сделаю все, что ты пожелаешь, - Эйдан вдруг усмехнулся ему в губы, - похоже, это и есть рабство, а?
- Похоже, - согласился шокированный Джулиан.
- Ну, значит, я твой раб. Что ж, почему бы и нет. Веришь мне?
- Верю, - Джулиан заглянул в ясные сияющие глаза, - Эйдан… Если тебя услышал сейчас кто-то кроме меня…
- Вот еще. Это предназначалось тебе. Не более.
- А если я расскажу кому-то, - насмешливо фыркнул Джулиан.
- Тебе жить надоело? – прищурились изумрудные глаза.
- Гибель от твоих рук… Наверно это счастье.
- Совсем спятил, - констатировал Эйдан, - от моих рук лучше что-нибудь другое…- и его пальцы скользнули по животу Джулиана вниз.
Джулиан только застонал и выгнулся.
- От твоих рук, что хочешь, - пробормотал он.
- Тебя я хочу. Тебя…
- Возьми. Я твой, - Джулиан смотрел темными глазами прямо, - возьми меня. Войди как можно глубже. Я хочу быть твоим. Только твоим. И пусть мне будет больно.
- Ладно, - голос Эйдана был странным, понимающим и насмешливым одновременно… и очень собственническим.
Джулиан соскользнул вниз, оставшись лежать на животе. Губы Эйдана медленно коснулись его шеи, потом двинулись по спине, лаская языком каждый позвонок, задерживаясь на особо чувствительных местах. Остановились в ямке на талии, чтобы укусить… довольно сильно. Джулиан только дернулся и чуть вскрикнул. Тонкие пальцы проехались туда-сюда по ягодицам, скользнули внутрь… Потом вернулись на талию и повторили процесс. Гибкое тело поехало вверх по его спине. Джулиан почувствовал, что тихо дрожит от возбуждения.
Член входил в него медленно, с какой-то осторожностью, словно готовый тут же уйти. В какое-то мгновение резкий рывок, секундная острая боль, и он уже глубоко…
Джулиан приподнялся, пуская его как можно дальше и бессвязно выругался. Губы Эйдана прижались к основанию его шеи, и этот поцелуй был почти болезненным, сильным, резким. А сам он начал медленно двигаться туда-сюда, постепенно убыстряя темп. Джулиан только дернулся, всхлипывая от гаммы разных ощущений.
Эйдан вдруг подался назад и замер, и Джулиан попытался приподняться.
- Нет! – прошептал он, - не уходи…
Тишина.
- Эйдан!
Тонкие пальцы сильно сжали его член, и он резко дернулся вперед, снова входя. Джулиан закричал, и крик постепенно перешел в стон, в следующее мгновение его накрыло мощным оргазмом.
Зубы Эйдана сжали его ухо, страстно и расчетливо, и горячее дыхание прошептало:
- Люблю тебя. Помни об этом.
Джулиан дернулся и затих, из последних сил простонав:
- Не уходи!
И он отключился, чувствуя тяжесть тела любовника на себе и волны наслаждения, скользящие по телу, внутри и снаружи.
Прохлада ветерка через приоткрытое окно овевала разгоряченное тело, а губы Эйдана легонько целовали его шею и затылок. Джулиан пошевелился и тихо что-то пробормотал.
- Тебе было больно, - промурлыкал любимый голос в ухо и любопытный язык залез внутрь.
- Да. Я этого хотел. Мне еще никогда не было так хорошо.
- Я же говорил, боль может быть наслаждением, - усмехнулся Эйдан, и начал целовать его шею, - добро пожаловать в клуб мазохистов.
- Ой, не надо! Мы там были! Эйдан, кто тебя этому научил?!
- Чему?
- Так заниматься любовью. Почему ты не показывал этого раньше?
- Так ты и не просил.
- А откуда я знал?
- Потрясающе выглядите, - послышался женский голос от двери, - просто великолепно.
Оба мужчины одновременно повернули голову. В пороге стояла Нисса в светлом брючном костюме.
- Привет, - проговорил Эйдан, приподнимаясь и садясь на кровати.
- Я стучала, но мне никто не ответил, - продолжала Нисса, - решила войти.
- А ты давно тут? – поинтересовался Джулиан, переворачиваясь на спину.
- Нет. Только вошла. А зря, видимо, - она улыбнулась, - если бы я появилась пораньше, у меня была бы возможность понаблюдать за отменной картинкой. Ага?
- Ага, - согласился Эйдан и потянулся, - тебе не повезло.
- Поцелуйтесь, - вдруг попросила Нисса.
Мужчины переглянулись, и Джулиан чуть приподнялся, чтобы прижаться к губам Эйдана. Через несколько секунд они забыли о том, что кто-то за ними наблюдает, прильнув друг к другу. Черные и белые волосы перемешались, смуглая рука водила по белой спине с чувственной нежностью.
Нисса смотрела на целующихся с исследовательским интересом, и неожиданно почувствовала, как заныла грудь, а потом горячий сладкий комок потек вниз, в пах.
Возбуждение. Она чувствовала возбуждение, чего не было уже так давно. Хотелось просунуть руку в кружевные трусики и поласкать себя. А еще больше хотелось, чтобы это сделали другие руки. Смуглая и бледная.
- Ребята, заводит, - проговорила она, глядя на поднимающийся член Эйдана, - лучше всякого порно.
Они перестали целоваться, глянули на нее. Руки Джулиана водили по груди Эйдана, а сам он очаровательно улыбнулся.
- По-моему тут возбуждены не только мы, - протянул он, - присоединишься?
- Нет, - Нисса с ужасом поняла, что ее голос дрожит. С восхитительным ужасом.
- Нормальная реакция на эротическую красоту, - послышался голос Джулиана, и он поцеловал Эйдана в шею, пробежав пальцами по члену, - Нисса, не мучай свое тело, это наш плохой пример. Лучше иди сюда.
Эйдан вытянул руку ей навстречу, и женщина бессознательно сделала к ним шаг. Потом засмеялась, чувствуя учащающееся сердцебиение.
- Вы же понимаете, что я потом вам этого не забуду, - спросила она, подходя вплотную.
Пальцы Эйдана ловко расстегнули молнию ее брюк и скользнули внутрь.
- Конечно, - прошептал он, пока она вздрогнула, - ммм, Нисса. Да ты возбуждена до предела.
- Да, - отозвалась она и наклонилась, чтобы прижаться к его губам.
Ее поцелуй был пряным и очень чувственным, язык гибким и подвижным. Ее рука ушла выше, и коснулась затылка Джулиана, пока его руки расстегивали на ней жакет, высвобождая из бежевых кружев восхитительную грудь. Эйдан перестал целовать ее и его губы коснулись ее груди. Чуть прикусили сосок, потом всосали внутрь. Нисса застонала и прильнула к нему сильнее. Ее губами завладели другие губы. Совсем другой поцелуй. Менее собственнический, мягкий и настойчивый. Совсем другой вкус. Теплый, солнечный… ООО!
Н-да…
Стоит признать, что секс с ними не похож ни на что другое. Нежные и требовательные руки, чувственные губы… и отдача…
Они отдают. Оба. Словно доставить ей удовольствие и есть высшее наслаждение. И есть их цель.
- Да, - тихий шепот, она даже не пытается определить, чей, - тебя это удивляет?
- Да, - она застонала и почувствовала, что ее укладывают на кровать.
- Расслабься.
Губы прижаты к ее губам, ласкают языком так, словно знают каждую нужную точку на ней. Вторые скользят по животу вниз, пока ее соски зажаты между пальцев и ритмично сжимаются, а настойчивая рука изучает ее лоно, проникая все глубже.
Нисса открыла глаза и уперлась в темные страстные и такие внимательные глаза Джулиана.
- Еще, - совершенно не соображая, что она говорит, пробормотала женщина.
- Наслаждайся, - прошептал ей в губы он, - просто принимай. Как подарок.
Нисса только застонала, и крепче прижала к себе сильную руку, даже и, не пытаясь определить, чья она и почувствовала, что кончает.
Ее осторожно перевернули на живот. Положив кому-то на колени. Губы провели по спине, лаская каждый позвонок, пока руки снова терзали пышную грудь. Пальцы проникли в нее теперь сзади, заставив тело почти биться в экстазе. Нисса приоткрыла глаза и увидела прямо перед собой возбужденный член, испытав сильнейшее желание обхватить его губами и сжать. Она подалась вперед и осуществила это, вызвав приглушенный стон и возбуждаясь от этого еще больше.
Второй член с силой и все же очень бережно вошел в нее. На мгновение застыл, а потом принялся двигаться. Ритмично, настойчиво, не отпуская.
- Хочу вас. Обоих, - простонала Нисса.
Сильные внимательные руки подняли ее, потом опустили. Член вошел в нее и снова начал двигаться. Через несколько мгновение в нее протиснулся и второй. Медленно с растягивающейся чувственностью. Губы прижались к ее губам, пока вторые коснулись ее шеи… Они вжимались глубже и глубже. Сквозь свои стоны она чувствовала стоны партнеров, чувствовала, что они сдерживают себя, чтобы доставить как можно больше удовольствия ей… растворяясь в ощущениях и пряных, свежих и сладких запахах. Счет своим оргазмам она уже потеряла, но последний был самым сильным. Ее тело содрогнулось в приступе экстаза, и сознание отключилось, успев услышать стоны чужого наслаждения…
Нисса очнулась от ощущения легких невесомых касаний рук по ее телу, очень бережных и… ласковых. Губы ее партнеров по очереди целовали ее, потом друг друга, потом снова ее. И слышался легкий смех.
Нисса открыла глаза, чтобы увидеть, что она лежит между ними на постели, обнаженная и счастливая.
- С возвращением, - проговорил Эйдан, - спать хочешь?
- Нет, выпить, - отозвалась она, в тот самый момент, когда Джулиан подал ей прохладный бокал с белым вином, а рука Эйдана помогла ей приподняться.
Нисса сделала несколько глотков, улыбнулась.
- Н-да, - протянула она, - это нечто. За все сорок три года моей жизни никто и никогда не доставлял мне столько удовольствия, как вы сегодня. Не буду спрашивать, кто вас учил заниматься любовью, но вы явно профессионалы. Оба.
- Приятно это слышать, - улыбнулся Джулиан.
- И что же мне теперь делать-то? – весьма откровенно спросила Нисса.
- Наслаждаться, - предложил Эйдан.
- Угу. Я приехала к вам поговорить. Со своими требованиями.
- Ну так выскажи их.
После всего что было? Что-то еще требовать? – Нисса вздохнула и удовлетворенно потянулась, - ох!
Мужчины переглянулись. Улыбнулись оба.
Бизнес есть бизнес, - спокойно проговорил Эйдан, - удовольствие просто удовольствие. И мы все еще тебе обязаны собственными жизнями. Так что…
Сволочь, - заключила Нисса и потянулась, чтобы нежно поцеловать его в почти зажившие губы.
Ага, он такой, - согласился Джулиан.
Нисса погладила его руку, лежащую на ее груди и выпрямилась.
Ребята, я конечно жуткая нахалка. Накормите, а. Бедную женщину, - и лукавый взгляд фиалковых глаз прошелся по обоим любовникам.
Я ее обожаю, - заключил Джулиан.
Ага. Она на меня похожа, - хмыкнул Эйдан.
Они переглянулись все втроем и засмеялись.
Ладно, - Джулиан поднялся, - я так понимаю, я тут единственный здоровый и не гость, так что в душ и на кухню. Присоединяйтесь.
Забавно, - протянул Эйдан, - а я думал хозяйка здесь как раз наш гость.
Смотри-ка, выздоравливает, - усмехнулась Нисса, - уже колкости говорит.
И, слава Богу! – не удержался Джулиан.
Нисса посмотрела в его темные глаза и кивнула.
Джулиан ушел в душ. Потом, как и обещал на кухню.
Через четверть часа к нему присоединились Нисса и Эйдан.
Сопровождаемый шутками, Джулиан быстро приготовил салат и мясо. Разложил по тарелкам. Налил вина.
Со своей порцией Нисса справилась быстро и попросила добавки. Так есть она не хотела уже давно.
Джулиан только улыбнулся и положил еще.
Эйдан методично ковырял в тарелке свой салат.
- Эйдан, ты есть собираешься? – не выдержал Джулиан, - Нисса, скажи хоть ты ему! Он же совсем ничего не есть! Похудел уже, одни глаза на лице остались!
- Я не хочу, - Эйдан поднял глаза и кротко улыбнулся, - Ли, ну не лезет ничего в меня.
- Эйдан, ты же не маленький, - Нисса погладила его по руке, - сам все понимаешь. Если ты не будешь нормально питаться, загнешься. А о выздоровлении вообще можешь забыть.
- Я не хочу. И перестаньте меня пилить!
- Эйдан! – рявкнул Джулиан, и Нисса теперь положила свою руку на его кисть, успокаивая.
- Эйдан, - повторила она, - ей-богу, ну что мы тебя уговариваем? Есть такое волшебное слово – надо. Ешь. Иначе я буду кормить тебя с ложечки.
- Здесь нет ложечки.
- Значит, с вилочки.
И Нисса подцепила на свою вилку кусочек помидора и зелени и поднесла его к губам Эйдана. Тому ничего не оставалось, как открыть рот и съесть. Он прожевал и громко расхохотался.
- Нет, - сквозь смех проговорил он, - вы только подумайте! Вы хоть представляете себе, как это выглядит со стороны?! А?! Бедолага хирург. Безбашенный журналист и крутой мафиози. И она с ложечки своего замечательного врага кормит салатом.
- А ну хватит хохотать за едой! – оборвала Нисса, - подавишься! И пока ты не выздоровеешь, ты мне не враг! С больными не воюю.
- Ну и ладно, - пробурчал Эйдан и снова опустил взгляд в тарелку.
- Ты глянь, он обиделся, - ошеломленно проговорила Нисса, - Эйдан. Ну ты чего?
- Еще сейчас и губы надует, - вставил Джулиан.
- Тебе хочется быть моим врагом? Ладно. Ты мой страшный враг. Самый страшный-престрашный. Честно-честно. Только салат доешь, а.
- Клиника, - высказался Джулиан, - нам, по-моему, всем лечиться надо.
- Ой, Джулиан, уже поздно.
Эйдан криво улыбнулся.
- Ладно, Нисса. Говори.
- Что именно?
- То, что хотела. То, за чем приехала.
- А может я просто хотела с вами любовью заняться?
- Ага. Не верю.
- Правильно, я тоже не верю, - Нисса вздохнула, - ладно. Ли, налей кофе, пожалуйста, - она подняла взгляд и вдруг осеклась, - прости, - женщина почувствовала, что смущается. Невероятно!
- Ничего, - Джулиан улыбнулся, - можешь звать меня как хочешь. Сахар? Корица?
- Откуда ты знаешь? Не отвечай.
Джулиан продолжая улыбаться, налил в чашку кофе.
- Если коротко, то я примерно знаю, кто инициатор этой истории, - сообщила Нисса, - и могу сказать. Но есть одно “но”. И тебе, Эйдан, оно не понравится.
- Говори.
- Ты не в состоянии заниматься всем этим. Посмотри на себя. Прости за резкость, но сейчас ты просто развалина. Физическая и психическая. И сколько времени тебе понадобиться, чтобы восстановить здоровье даже при лучших врачах и лекарствах, одному Богу известно. Поэтому я предлагаю тебе на время затаиться. Исчезнуть. Вступить в мои ряды. И тем самым обезопасить себя. Это, конечно будет формальностью, но об этом будем знать только мы трое. То есть твоя репутация полетит. Зато выиграешь время. Если ты готов смириться с этим, то добро пожаловать. Ну а если твоя гордыня не потерпит этого всего, я назову тебе имя и пойду заказывать черное платье.
Эйдан усмехнулся. Джулиан с тревогой переводил взгляд с него на Ниссу.
- Зачем тебе это? – спросил он.
Нисса улыбнулась. Вопрос не был неожиданностью.
- А ты мне нравишься. Просто. Вы оба вызываете у меня эмоции. Мне это редко свойственно. Вот и все, - она поднялась, - я пойду. Спасибо за вкусную еду и классный секс. Эйдан не отвечай мне сейчас. Подумай. Звоните.
Она поцеловала их по очереди в губы и ушла. Молодые люди остались вдвоем. Эйдан опустив взгляд, ковырял свой салат.
Водные процедуры были обычаем. Они залазили в ванну вдвоем, и Джулиан осторожно мыл Эйдана, стараясь не тревожить лишний раз заживающие шрамы.
Вот уже несколько часов они говорили обо всем на свете, только ни о том, что действительно волновало. Эйдан пока не хотел это обсуждать, а Джулиан не настаивал.
- Знаешь, а мне нравится тебя мыть, - сообщил Джулиан, намыливая зеленоватым гелем спину и плечи Эйдана.
- А сейчас и в особенности, - усмехнулся тот, - моя спина выгляди просто зашибись как красиво.
- Укушу за ухо, - пригрозил Джулиан.
- Опять насилие? Понравилось что ли?
- Эйдан! Ты даже с исполосованной спиной неотразим! Так что лучше заткнись, - и Джулиан поцеловал его в шею.
- Никто меня не любит, - вздохнул Эйдан, чуть подаваясь к нему, - все меня обижают.
- Ага, тебя обидишь. Как же.
Руки Джулиана – сильные и такие нежные бережно водили по его телу, больше лаская, чем непосредственно моя любовника. Эйдан понял, что почти возбудился от этого.
- Доктор, - промурлыкал он, погладив левой рукой его по груди, - а тебе не кажется, что ты злоупотребляешь своим докторским положением? А?
- У меня такой хороший учитель был по злоупотреблению положением, - усмехнулся ему в мокрые волосы Джулиан, - расслабься, Эйдан.
- И получай удовольствие, - продолжил тот с ухмылкой, - хотя бы, потому что потом у нас по графику перевязка, - в голосе дрожь Эйдан удержать смог, но его тело чуть содрогнулось в преддверии этого.
Джулиан осторожно смыл пену водой. Прополоскал еще раз белые волосы, с внутренним ужасом вспомнив, как первый раз моя голову Эйдану обнаружил седые пряди в светлых волосах. Комментировать он тогда не стал. Эйдан не спросил, хотя вне сомнений сам об этом знал. Тему закрыли.
- Ну что поехали, - спросил Джулиан, первым вылезая из ванной.
Он накинул халат и, завернув в простыню Эйдана, вытащил его.
- Поехали, моя лошадка! – со смешком воскликнул тот, - и-го-го!
- Вот тебе и и-го-го! – проворчал Джулиан, усаживая его в кресло перед зеркалом и расчесывая спадающие на плечи волосы.
Джулиан включил фен и высушил Эйдану волосы. Снова расчесал. Тот сидел спокойно, просто принимая все действия Джулиана, и отдавая себе отчет, что с одной работающей рукой это было бы куда как сложнее. А сам Джулиан испытывал очень двоякие ощущения. С одной стороны ухаживать за Эйданом было очень приятно и возбуждающе-сексуально. С другой стороны, причина этого вынужденного ухаживания…
Эйдан подмигнул ему через отражение в зеркале и Джулиан улыбнулся. Снова поднял его на руки. Положил на кровать. Эйдан выпрямился и внимательно смотрел, как Джулиан достает нужную аптечку.
- Ну что, ты готов? – тихо спросил Джулиан.
- Ага, как всегда, - Эйдан криво улыбнулся и внутренне сжался.
Одной рукой обнимая Джулиана за шею, он сидел прямо и закрыв глаза.
Джулиан взял в руки тампон, промокнул оставшуюся влагу на спине Эйдана. Потом взял второй, смоченный в розоватой пряно пахнущей травами мази. Эта приятная на ощупь и запах мазь заживляла все просто за часы. И только одно но… Первые полчаса ее попадания на рану хотелось кричать матом и пытаться содрать ее с себя!
Легкими движениями Джулиан втирал мазь в розовые рубцы на спине Эйдана. Тот сначала сидел тихо, потом его рука сжала плечо друга. Еще через несколько минут Эйдан с такой силой вцепился в Джулиана, что оставлял красные отпечатки ногтей на его коже, и сам этого не замечал. Зубы прикусили губу…
- Нельзя, - послышался тихий голос Джулиана, - у тебя там шов еще не зажил. Лучше кричи, Эйдан. Можешь сжать мое плечо.
- У тебя там синяки уже, - спотыкаясь через слово, выдал Эйдан, осознав, что он делает.
- Вот это совершенно неважно.
Тяжело дыша, Эйдан уткнулся лицом в его плечо, крепко прижимаясь и держа себя рукой. Джулиан наклонился назад, чтобы Эйдан мог устроиться поудобней.
Еще один тампон. Еще один шрам. Эйдан застонал. По затылку потекла струйка пота. Лоб стал мокрым. Джулиан рукой вытер его, чувствуя бешено колотящееся сердце любовника и понимая, что его собственное стучит не меньше.
- Все. Последнее, - шепнул он, но Эйдан его уже не слышал.
Тело обмякло, и вся его тяжесть легла на Джулиана. Тихие стоны прекратились. Эйдан потерял сознание.
- Моя любовь, - проговорил Джулиан, желая только одного, покрепче прижать его к себе, - если бы я хоть чем-то мог тебе помочь…
Еще немного, и перевязка закончена. Джулиан бережно уложил друга на кровать, перевернув на живот. Проверил повязку на ноге. Поправил волосы, чтобы они не спадали на покалеченный висок.
Через какое-то время обморок перейдет в сон. Не то что бы очень спокойный, но хотя бы исцеляющий.
Спи, мой сладкий мальчик.
Теперь его очередь. Джулиан поднялся и прошел на кухню. Достал необходимый флакон и накапал в стакан коричневых капель.
Настойка, восстанавливающая нервную систему. То, что ему необходимо.
Потом зеленые горькие на вкус пастилки. Вот и все его лечение.
Бедный Эйдан.
Джулиан вернулся в спальню. Некоторое время смотрел на любовника. Обморок действительно перешел в сон. Неспокойный.
Раньше они почти всегда спали вместе. Здесь еще ни разу.
Можно уйти в свою спальню. А можно попытаться лечь рядом. Но хочет ли этого Эйдан? Не оттолкнет ли его? Боль трудно забыть, даже если очень любишь. А Эйдан вообще не склонен что-либо забывать.
Джулиан разделся и осторожно лег рядом. На самый край. Не трогая его. Несколько минут лежал, замерев.
Эйдан вдруг что-то пробормотал и придвинулся поближе. Обнял рукой Джулиана за талию, прижался к нему бедром и уткнулся лицом в его плечо. Губы дрогнули в улыбке, и через мгновение ровное спокойное дыхание подтвердило, что он спит.
Джулиан почувствовал, что его сердце сжалось от невыносимой нежности. Как же он любит этого мужчину!
Джулиан сглотнул солоновато-горький комок и коснулся руки Эйдана. Пальцы тут же переплелись с его. Джулиан закрыл глаза и попытался расслабиться. Сон пришел тут же, словно ждал этого.
Господи, не забирай его у меня!
…
- Таак, - протянул голос и Джулиан проснулся.
Открыл глаза. В постели сидит растрепанный Эйдан. На губах насмешливая улыбка. Зеленые глаза сверкают.
- А я смотрю секс на тебя положительно влияет, - в том же тоне продолжал он, - на мозги в частности. А говорят, что это невозможно.
Надменный обаятельный сукин сын. С возвращением, дорогой.
Джулиан улыбнулся.
- Похоже на то, - согласился он, - а в чем дело?
- Ну, после вчерашних занятий любовью, ты наконец-то улегся со мной в одну постель. Мы снова спим вместе. Какое счастье!
- Ты против?
- Нет. Я только за.
- Не видел в тебе раньше желания приближаться ко мне, - с неожиданной внутренней надломленностью сказал Джулиан.
- А ты хорошо смотрел? – изумрудные глаза глянули серьезно и сосредоточенно.
- А ты подпускал меня к себе? Плавая в собственном мире?
- А ты хотел в него? Я тебя много раз звал туда. Ты шел? Ли, ты меня боишься или себя?
- Я вообще ничего не боюсь, - буркнул Джулиан.
- С чем я тебя и поздравляю. И вообще, какого черта ты тут лежишь? Кормить меня будут вообще? А то сначала пихает, а потом не дает!
- Звучит пошловато, - сообщил Джулиан, - и на тебя-то секс я смотрю тоже действует положительно. Вон и аппетит появился. Смотри-ка, хорошее лекарство.
Эйдан искоса глянул на него.
- Тогда может сразу к лекарству? – спросил он, наклоняясь и целуя Джулиана в шею, - а завтрак потом? А, мой доктор?
Джулиан обхватил его за спину. Бережно сжал.
- Хорошая идея, - согласился он, прижимаясь к его губам, - как и все твои. Почти.
Вместо ответа Эйдан предпочел отдаться поцелую…
Потом Джулиан снова уснул. Сказались дни тревоги и усталость. Эйдан поднялся. Из-за постоянной боли он вообще почти не мог спать, и большую часть времени проводил в полудреме или, пытаясь заниматься хоть чем-то. Что с одной рукой и ограниченным движением было весьма проблематично.
Кассета лежала там, куда он ее положил. На полке в книжном шкафу.
Он долго не решался ее просмотреть. Но теперь ему показалось, что сил уже достаточно.
Вставил в видеомагнитофон. Включил.
Три часа он, не отрываясь, смотрел на экран, не замечая, как сжимается в кресле и тихо ласкает переломанную руку. Потока слез он тоже не замечал, и прикушенной губы.
- Эйдан, - тихий голос Джулиана, - зачем тебе это?
Он сел на колени перед креслом, ладонью вытер его лицо, прижал к губам здоровую руку.
- Он похож на меня, - тихо проговорил Эйдан.
- Кто?
- Отто. Он похож на меня. Очень похож.
- Ты еще думаешь об этом садисте?! Чем похож-то?!
- Всем. Такой же холодный, жестокий и продуманный. Чистый незамутненный интеллект на пути к поставленной цели.
- Не сравнивай, Эйдан. Тебе что, доставляет удовольствие избивать и насиловать людей?! Ты так развлекаешься?!
- А, что, нет? – знакомый чуть надменный взгляд, - пусть и не физически.
Джулиан только молча смотрел на него, не зная, что ответить. Не спорить же, в конце концов, с очевидными вещами?
- У вас с ним есть одно существенное различие, - наконец проговорил Джулиан, - огромное различие.
- Какое?
- Ты умеешь любить. Тебе знакомо это чувство. А он нет.
- Ли, - Эйдан обхватил его рукой за шею, - ты думай, что говоришь-то.
- Так я и думаю.
- Хорошо. Я был бы точно таким же, Джулиан. Точно таким же как Отто. Ничем не лучше, если бы в моей жизни не было тебя. Если бы в моей жизни не было твоей любви. Это все твоя заслуга. Или вина. Не знаю, как вернее.
Джулиан поцеловал его в висок, бережно коснувшись губами розового шрама.
- Тогда уж наша, любовь моя. Мы сделали это вместе, - тихо прошептал он.
- Да. Наша.
- Эйдан. Что ты решил? Насчет Ниссы?
- А что тут решать? Вы правы. Оба. У меня нет ни физических, ни душевных сил искать того, кто это все сделал. И разбираться с ним. И этих сил может не быть еще очень долго. Гордость гордостью, но есть еще элементарная логика. Сначала надо прийти в себя и вылечиться. А то я плачу по поводу и без, не могу спать и меня трясет при малейших резких звуках. Какой из меня в этом состоянии мститель? – тон был почти насмешливым, но Джулиан хорошо понимал, что скрывается за ним. Сколько пережитой боли и ужаса.
- Все будет хорошо, - фраза была глупой, но Джулиан в нее верил. Или хотел верить.
Он прижался к израненному другу, любовнику, возлюбленному и утешил его единственным доступным способом – своим наличием рядом. Когда-нибудь Эйдан придет в себя и разберется с его мучителями. Ну а пока у него есть только одно – Джулиан. И его любовь. Они вместе. Рядом. Они все переживут и со всем справятся.
Джулиан верил в это свято.
И Эйдан верил. Потому что хотел в это верить.
И потому что любил…
Хищник, познавший нежность…
Статуя, умеющая ценить…
Друг, умеющий прощать…
Он просто любил…
… И был любим.