Жестокие игры
Отпуск. Он так его хотел. Хотел уехать куда-нибудь вместе с Эйданом и побыть наедине. Просто вместе.
Сам он устал просто ужасно. Работа, работа, работа. У него очень непростая работа.
Эйдан устал тоже. Работа да, но у него еще и жизнь развеселая. Несколько раз, столкнувшись с этим напрямую, Джулиан понял, что не хотел бы себе такого.
Им хотелось побыть вдвоем.
И вот теперь…
Началось все с того, что они приехали в загородный дом одного из приятелей Джулиана. Двухэтажный особняк с выходом на озеро, тишина и покой. Чего казалось бы больше надо?
Псих. Он псих. И уже нет никаких сил выносить его!
Ну сколько можно психовать?!
Джулиан уже витамины стал пить. Какие-то там замечательные добавки.
И вот теперь он куда-то уехал. Просто собрался, хлопнул дверью, вскочил в свою машину и уехал.
Джулиан понял, что ему охота выпить.
Псих!
Тупая боль в затылке. Похоже, он здорово приложился обо что-то.
Хочется пить.
Он все еще в клубе. Это очевидно…
Сначала Джулиан просто кричал.
Потом размахнулся и дал ему по лицу.
Эйдан свалился от неожиданности.
Поднялся. Посмотрел на него удивленно.
Ли? В чем дело?
Ты меня достал!
Ну а руки-то, зачем распускать?
Что не нравится? А ты чем лучше?!
С тех пор как он стал принимать эти добавки, Джулиан просто невыносим.
Надо уехать, может он успокоится.
А может и нет.
Джулиан снова ударил его. Эйдан откинул руки.
- Ты что совсем спятил?! Ли?! Твою мать!
Эйдан хлопнул дверью и вышел.
Загудел двигатель. Он уехал.
Клуб попался ему по дороге.
Эйдан остановил машину и вышел. Хотелось выпить и подумать.
Клуб встретил его огнями, запахом дорогих сигарет и смехом девочек.
Нижнее красное и синее освещение.
- Желаете выпить? - нежный голосок девушки рядом, - может сыграть?
- Да. Мартини. Бьянко. Сыграть? У вас здесь есть игры?
- Да, - очаровательная улыбка, - можете пройти в нижний зал.
И он согласился. Прошел. Там его встретил хозяин.
Эйдан выпил. Потом еще.
А потом закружилась голова…
Эйдан хорошо знал свою устойчивость к алкоголю, поэтому несколько удивился, когда обнаружил, что почти пьян. По крайней мере, голова кружилась, и координация явно нарушена. И азарт жаркой волной гуляет по телу.
А потом ему предложили сыграть. На себя самого.
И почему он согласился?
А впрочем, разве есть разница?
Он зол. Зол, раздражен и ничего не понимает.
Джулиан!
… И проиграл…
“У нас клуб садомазо, - сказал хозяин и премило улыбнулся, - вы знаете об этом?”
- Без разницы, - очень опрометчиво отозвался Эйдан. Но было действительно все равно.
Садо… Мазо… Какой в этом смысл?
Он шел по нижнему уровню…
Н-да…
Стоны…
Крики…
Страсть…
Боль…
Ничего нового…
А потом был этот жуткий удар…
Сознание отключилось…
Он пришел в себя в объятиях трех женщин.
Молодые. Привлекательные…
Чего им надо?
Неужели трудно найти себя кого-нибудь?
Ненасытные дикие кошки…
Первая сигнальная система.
Ха-ха-ха.
Можно ли удовлетворить трех женщин?
Можно.
Но кто сказал, что тебе это понравится?
Нелепо думать, что мужчин интересует только тело.
Многие предпочитают ум.
Потом ему подали бокал.
Прозрачная жидкость. Холодная.
Бодрящая.
Только после поплыл рассудок. Кто я? И где? Зачем?
- На тебя есть заказ, - сообщил хозяин.
Эйдан тупо кивнул. Голова кошмарно кружилась…
И вот теперь…
Френк был его старым приятелем.
Даже скорее любовником. Просто старым любовником.
Поэтому когда он появился на пороге, Джулиан удивился.
- Привет! – бодро изрек он, - скучаешь?
- Да нет, в общем-то, - отозвался Джулиан.
- У меня есть предложение, - Френк был само очарование, - поехали, развлечемся. У меня есть на примете классный клуб.
- Я не хочу. И мне пора пить витамины.
- Пей. И поехали.
Джулиан выпил.
И поехал…
Руки стянуты над головой. Кожа. Мягкая и пахнущая тем самым незабываемым запахом хорошо выделанной кожи. В принципе, если некоторое время подергать посильнее и потянуть, она растянется, и руки можно будет освободить.
Только кто же ему даст это время?
Эйдан дернулся и покачнулся с пятки на носок босыми ногами. Черт возьми, на запястьях уже синяки!
Дверь открылась. Позади него. Обернуться возможности нет, да и не надо.
- Ух ты, - проговорил низкий мужской голос, - кааакой типаж! Питер! Да это же нечто!
Тяжелая поступь шагов. Металлический стук кованых каблуков по полу. Подбородок Эйдана резко приподняли.
Маска. Черная маска. И тоже из кожи. Лица не видно, только глаза. Злые, светлые страстные глаза. Запах дорогих сигарет и чуть-чуть алкоголя. Он почти трезв.
И здесь…?
Чем же он собирается догнаться?
Ответ Эйдан получил тут же. Руки в черных кожаных перчатках рванули расстегнутую рубашку, оголяя спину. Потом сняли ее вообще. Рука провела по обнаженной коже. Медленно. С чувством. Лаская. Погладила плечи, потом позвоночник, дошла до ямки на талии.
Вторая рука дернула волосы, чтобы Эйдан запрокинул голову назад. Губы впились в его губы в жестком болезненном поцелуе, безжалостно прикусывая нижнюю губу.
Он сделал шаг назад, удовлетворенно улыбнувшись.
Потом зашел за его спину и снова провел затянутыми в перчатку пальцами.
Еще через мгновение кожу ожег резкий удар.
Мгновенная вспышка.
Удар. Удар. Удар.
Тонкие ремни плетки оставляют красные отпечатки на бледной коже.
Удар. Удар. Удар.
Вспыхивают алые рубцы. Плечи, спина. По позвоночнику струится холодный огонек.
- Какая ерунда, - голос стал презрительным, - разве это плетка? Это разве же удары? А что-нибудь посерьезней у тебя есть?
- Есть, - Питер усмехнулся, - но этот паренек еще совсем новинка. А ты его угробишь. Знаю я тебя.
- Там сидит мой приятель. Позови его. И скоро придут еще двое. Питер, ты лучше просто уйди. Не видишь и не видишь.
- Ладно, - протянул хозяин, - но я тебя предупреждаю, Отто. У меня клуб садомазо. Почти легальный. То есть никаких смертей, никаких побоев. Садистская эротика и секс. Не более.
- Ага, я помню. Иди.
Дверь хлопнула. Эйдан почувствовал на своем затылке чужое дыхание. От него пахло чем-то горьковато-миндальным. Потом его обошли.
- Тебе говорили, что ты очень красив, - спросил Отто.
- Говорили, - голос Эйдана оставался спокойным, - это очевидно, не так ли.
- А тебе говорили, что тебе идут ссадины и синяки?
- Говорили. У тебя есть какие-то конкретные планы? Или сначала ты решил пообщаться? – усмешка коснулась губ Эйдана.
Сильная пощечина рассекла воздух. Губа, разумеется, тут же лопнула. По подбородку тоненькой струйкой потекла кровь.
- О да, вполне, - голос был жестким, так похожим на его собственный в своих модуляциях, - я собираюсь избить тебя до потери сознания, а потом трахнуть. И, кстати, первое был речевой оборот. У меня есть кое-что, чтобы ты оставался с нами.
- Нет! – резко сказал Эйдан, - я и так никуда не уйду, просто нет такой возможности. Никакой наркоты! Я буду в сознании, можешь, не беспокоится, если это для тебя так важно!
- Ууу, - протянул Отто, - хороший мальчик. Знаешь цену здоровью, - он засмеялся, холодно и жестоко, - ладно, - длинные ледяные пальцы в перчатке сжали его подбородок, - предупреждаю. Вырубишься. Вколю. Понял?
- Да.
- Молодец.
Отто вытащил из джинсов широкий ремень. Накрутил на руку и ударил. Еще, еще и еще. Хорошо выделанная кожа с металлическими частями.
Черт!
И только судорожный выдох сквозь зубы.
Н-да…
Можно забыть с чего все началось.
Можно забыть о хозяине. Он не придет.
Эйдан. Ты теперь игрушка для этого человека в черной коже.
И трех его приятелей…
Жесткий ремень с металлическими вкраплениями зажимов это не игры садомазо. Это боль. Сильная. Долгая. Резкая.
Вместо спины видимо уже одна сплошная рана.
Садист!
Он хорошо знает, как надо бить!
Медленно. С оттяжкой. Долго…
А кровь только проступила. Тоненькие струйки медленно покатились по плечам вниз.
Эйдан почувствовал, что его качнуло. Перед глазами поплыли разноцветные круги.
- Может, хочешь допинг, а? – его мучитель остановился, подошел вплотную, обдав теплом дыхания.
- Нет, - голос Эйдана, как ни странно все еще сохранял свою насмешливость, - боишься, что не смогу удовлетворить все твои желания?
- Не боюсь, - тот, кого хозяин звал Отто, только усмехнулся, - ты будешь кричать, и истекать кровью. Я это люблю.
- О первом и не мечтай, - теперь усмехнулся Эйдан, - извини, дружок. Кричать не буду.
- А вот это мы увидим, - заключил Отто.
Он опустил ремень на стол рядом. Провел руками вдоль тела Эйдана. Остановился на ягодицах.
- Красивая задница, - заключил он, - мне нравится.
Дверь открылась, и в пороге появились еще трое. Все в масках.
Отто вцепился зубами в плечо Эйдана, слизнул кровь.
Вот интересно, - продолжал он, - внутри ты такой же сладкий, как и снаружи?
У тебя есть возможность это проверить, - проговорил Эйдан, усилием воли заставив себя говорить спокойно, но, похоже, для Отто это не имело никакого значения.
Эйдан вдруг поймал себя на страшной мысли, насколько поведение этого мужчины в черной коже похоже на его собственное. Те же расчетливые и продуманные движения, мысли и действия. Он методично идет к своей цели самым коротким путем. А цель получение удовольствия и удовлетворения путем доведения до физического изнеможения его, Эйдана.
Очаровательный опыт.
Посмотри в зеркало.
Даже не кривое.
Ммм!
Как трудно удержать стон!
Как трудно…
Руки сжали его бедра, и Эйдан постарался максимально расслабиться.
Что ж, классическая фраза “если изнасилование неизбежно, расслабьтесь и получите удовольствие” имеет свой смысл.
Эйдан усмехнулся.
Ему предстоит это проверить на собственном опыте.
Боли почти нет. Только холод. Сила его рук на теле почти приятна.
Эйдан, ты точно мазохист! – сообщил внутренний голос.
Плавящийся лед черной кожи на спине. Отто чуть качнулся и перекинул ремень вперед, прижав к себе вплотную Эйдана.
Кто там говорил, что боли нет? Идиот!
Пальцы судорожно дернулись, натянув веревку.
А ты покричи, - тихий шепот в ухо, - легче станет. Не ломайся, дружочек. Дальше будет только хуже.
Не умею, - выдохнул Эйдан и тихонечко застонал.
Ну вот видишь, - Отто сильно укусил его за плечо со спины, - ты уже стонешь. Еще немного и закричишь. Не бойся, малыш. Я научу тебя.
Зачем? – не осознавая вопроса, проговорил Эйдан, - зачем тебе это?
Мне нравится. Тебе это знакомо это? Делать то, что тебе нравиться?
Ты ведь блондин, да? – Эйдан запрокинул голову назад, губы едва шевелились, - красивое лицо и очень жесткое. У тебя ледяные глаза.
Да. А что, милый, приступ нарциссизма?
Не у меня, судя по всему. Зеркало. Это страшно.
Разумеется, - усмешка прямо в ухо и снова страшный приступ боли.
Эйдан почувствовал, что колени подкашиваются. Сейчас он упадет. И даже удержаться не за что.
Отто сделал шаг назад.
Удовлетворенно улыбнулся.
И как тебе? – еще один голос сквозь звон в ушах.
Замечательно. Сладкий с нежной кожей и замечательной выносливостью. Падать не собирается. Пока. Кричать тоже. Хороший мальчик.
О, да, - пробормотал на эту тираду Эйдан, - лучше не бывает.
Все твое обернулись к нему разом.
…
Это почти красиво.
Он весь в черном. Даже кисти рук.
И…
Обнаженный блондин с белыми волосами. Алые кровоподтеки на спине и плечах. Руки стянуты вверх. На лице невозмутимость…
И страдание, проступающее через нее…
А тело двигается в такт телу мужчины в черном.
Голова запрокинута назад. Почти неслышный стон.
Это может быть страсть.
А может боль.
И это тааак возбуждает!
- Я хочу его, - проговорил Джулиан туманным голосом.
- Я тебя понимаю, - усмехнулся Френк, - потрясающее тело. Это вообще лучшее, что когда-нибудь было у Питера. Хочешь, так трахни его. Думаю, этого хотят здесь все.
- Я хочу его, - повторил Джулиан и приблизился к привязанному Эйдану.
Долго смотрел на него, потом вытянул руку и погладил багровый рубец от плетки на груди. Изумрудные глаза медленно открылись, глядя в прорези маски. Губы чуть приоткрылись в удивлении.
- Я хочу тебя, - произнес Джулиан голосом, наполняющимся страстью, - хочу, - и он стянул с лица маску.
- Джулиан, - раздельно проговорил избитый блондин.
Тот развязал веревку и освободил его запястья. Тонкое тело скользнуло вниз, подхваченное сильными руками. Эти же руки уложили его на стол. Провели по груди, попутно стирая проступившую кровь.
- Не надо, - тихо сказал Эйдан, - Джулиан. Что ты делаешь?
Удар плетки пришелся по животу. Эйдан содрогнулся. Тонким медленным ручейком покатились алые капли по белой коже.
Красиво.
Завораживает.
Хочется слизнуть их, глядя в пронзительные зеленые глаза, наполненные болью.
- Нет, - Джулиан остановил занесенную для удара руку, - не трогай его. Я сам.
Он вытянул руки Эйдана вверх и перетянул запястья прочной кожей плетки. Пальцы приподняли подбородок и провели по губам.
Потрясающее тело.
Нежное.
Сногсшибательно красивое.
Сексуальное.
Я хочу его!
Хочу войти в него как можно глубже, чтобы он стонал.
Хочу, чтобы он кричал!
От страсти!
От изнеможения!
От боли!
Я хочу его!
Хочу, чтобы зеленые глаза закрылись, чтобы в них больше не было этого света!
Чтобы не было сопротивления!
Чтобы не было власти!
Я хочу его!
Я хочу сломать его волю!
Огромную, нечеловеческую волю!
Хочу…
Руки Джулиан медленно вели вдоль тела Эйдана, туда-сюда, так же медленно гладили по члену, потом по ягодицам.
- Джулиан, - тихий шепот их игрушки вливался куда-то внутрь, - остановись. Не надо.
Но движения не прекращались. Медлительные, изучающие, мягкие.
Пока.
Теплые руки.
У Отто ледяные.
У Джулиана теплые. Пока. Потом они похолодеют. И перестанут быть мягкими.
Руки хирурга.
Их сила может быть возбуждающей.
Пока не становится насилием. И тогда из них не вырваться.
И бесполезно просить о пощаде.
Да и не хочется.
Я могу доставить ему удовольствие, и мне это в радость. Но я никогда не буду перед ним унижаться.
Это ниже моего достоинства.
Не буду.
В конце концов, гордость – это единственное, что у меня еще осталось.
Руки стали жестче. Это больше не ласка. Это желание.
Власть.
Его поднимают и резко переворачивают. Ноги почти не держат, но он и не падает.
Потому что упирается в грудь Отто.
Черная кожа. Ледяные глаза.
Отто снял маску. Светлые прямые волосы упали на лицо, и кивком он отбросил их назад. Надменные тонкие губы усмехнулись. Потом прижались к его губам, пока рука обхватила его затылок.
Член вошел в него, и в этот самый момент зубы Отто сжали его губу в месте удара. Рот наполнился вкусом крови.
Кровавый поцелуй. И Отто это явно заводит.
Эйдан сглотнул. Его широко раскрытые глаза глядели в светлые серо-голубые глаза Отто.
Кричи, - прошептал ему в губы Отто, - ты же хочешь этого. Я знаю.
Нет.
Почему?
Потому что это ничего не изменит для ситуации, а для тебя… ммм!
Сильные пальцы вцепились в его плечи, и член протиснулся глубже.
Отто только усмехнулся, когда на мгновение напряженное тело Эйдана стало легким и расслабленным. Его губы разомкнулись с тихим стоном, и сам он почти упал ему на грудь. Изумрудные глаза закрылись.
И Отто и Джулиан отошли от него одновременно. Эйдан упал как подкошенный.
Какой мальчик, - протянул Отто, перевернув его на спину носком ботинка, - просто конфетка.
…
Как трудно подняться. Как дрожат руки, и сводит пальцы…
Я должен встать.
Должен…
От этого зависит мое тело…
Хм! Какое тело?! То, что от него осталось?!
Я должен встать…
От этого зависит моя жизнь…
Пусть ее не будет…
Должен!
Этот садист не шутит. Если не поднимусь, получу дозу.
Не хочу!
Я должен встать!
Но когда я поднимусь, они продолжат…
Хотя если не поднимусь, тоже…
Надо встать.
Эйдан с трудом приподнялся, опираясь на дрожащие руки. Резким рывком заставил себя сесть. Спина болела нестерпимо, пульсирующая боль просто разрывала изнутри.
Еще один рывок, и он встал на ноги. Поднял взгляд.
Все четверо наблюдают за ним с нескрываемым интересом.
Ты мне определенно нравишься, - сообщил Отто, - я не убью тебя.
Сомнительная привязанность, - хмыкнул Эйдан, - а я думал, что ты пристрелишь меня из жалости. Впрочем, жалость таким так ты незнакома.
И ты знаешь это лучше чем кто-то другой, да? – засмеялся Отто.
Холодные руки швырнули его деревянный стол.
Хлюп. Хлюп. Хлюп.
Кровь. Это просто кровь. Всюду. По-моему в ней весь стол.
В моей крови.
Смешно.
А со стороны это выглядит как порно. Четверо больших парней в черной коже имеет одного.
Просто гейская порнушка.
И только кровь настоящая.
И боль…
… настоящая…
Сознание уплывает. Туда, в цветной мир, подальше от этой черноты.
Оно плывет…
… и мне не хочется его держать…
А вот это не дело, - послышался голос Отто, - я не любитель трахаться с полуживыми трупами.
А что трупы бывают полуживыми? – удивился Джулиан и посмотрел на бессознательного мужчину на столе.
Удивился еще больше.
Забавно. Он почему-то без одежды и в крови.
Выпей-ка, - проговорил Френк, и в его руку всунули бокал.
Джулиан машинально отпил несколько глотков. Закашлялся. Потом допил.
Полегчало.
Стало все равно.
В нижнем освещении тускло сверкнула игла. Ремень перетянул предплечье Эйдана.
Нет, - прошептал тот, с трудом открывая глаза, - не надо.
Темные глаза внимательно смотрели на него.
Помоги мне, - тихо пробормотал Эйдан, - пожалуйста.
Помоги себе сам! – с неожиданным раздражением отозвался мужчина и повернул его руку, чтобы удобней было вводить иглу.
Джулиан! – голос был умоляющим, - прошу тебя!
Заткнись! – заявил Френк и дал ему пощечину наотмашь.
Холодный острый металл. Это даже приятно. На несколько секунд все исчезло. Нет боли, нет звуков, нет желаний.
Только одно. Полежать, не двигаясь еще хоть чуть-чуть.
Ледяное пламя бежит по венам. Широко раскрытые глаза ничего не видят, зато тело…
Все ощущает. Снова. Боль опять в новинку. Будто бы не было вот тех мучительных часов.
Удар, удар, удар!
Ох!
Любопытно, сколько это еще будет продолжаться? Сколько он еще выдержит?
Зачем?
Джулиан!
Привет, красавица! – бодро изрекла Кэрин, переступая порог.
Нисса подняла голову от своих бумаг. Поднялась и вышла из за стола. В следующее мгновение Кэрин крепко обнимала ее.
Как я рада тебя видеть! – воскликнула Нисса, - ты, где пропадала?
А. То там, то сям. Везде. Я же люблю быть в разъездах, знаешь сама.
Знаю. Садись, рассказывай! – Нисса потянула ее на диван.
Да что рассказывать?
Как ты? Как Рональд?
Как обычно, - усмешка искривила губы Кэрин, - идиот!
Подожди, а как же вечная любовь?
Кэрин пожала плечами.
Какая вечная любовь? Права ты была. Фигня все это. И Рон просто придурок! Я дурочка, поверившая в розовую иллюзию.
Ну-ну, - Нисса улыбаясь, смотрела в лицо подруги, - интересно было бы послушать твои размышления.
А нет в них ничего интересного.
Ответить на это Нисса не успела. На столе зазвенел телефон. Женщина обреченно пожала плечами и ответила на звонок. Долго слушала молча. Потом сказала односложное “ладно”.
Что случилось? – Кэрин поднялась, - у тебя лицо встревоженное.
Ну как тебе сказать, - Нисса задумчиво прикусила губу и снова села на диван, - это довольно долгая история.
И она наверняка интересней моей. Так что рассказывай.
У меня есть знакомый. Друг или враг я еще не решила. Забавный парень. Красивый до ужаса просто и такой же надменный и самоуверенный. Но при этом клевый. И очень верный тем, кем дорожит. Им есть у него друг. Он же любовник. И между ними очень глубокие отношения.
Не Эйдан случаем зовут? – поинтересовалась Кэрин.
Ага. Знаешь его?
Встречала. Действительно любопытный экземпляр. И что с ними?
Ребята встряли. Очень сильно. Они в небольшом клубе, специализирующемся на садомазохических развлечениях. Не знаю, как они туда попали, но им не выбраться. Самим.
Ты хочешь помочь? – Кэрин удивленно посмотрела на подругу, - с чего бы это вдруг?
А они мне нравятся. И я еще не решила. Не люблю вмешиваться в чужие разборки. Чревато последствиями.
О, - только и выдала Кэрин и замолчала.
Сознание уплывало. Оно больше не слушалось разума, не подчинялось воле. Оно хотело только одного, уйти. От боли, от страдания, от того кошмара, который наблюдало…
От Джулиана.
Друг…
Любимый…
Который наблюдал, как избивают…
Который наблюдал, как пускают по рукам…
Который наблюдал, как вкалывают наркотик…
Который сам в этом участвовал…
Ли!
Как ты мог?!
Ли!
Что они с тобой сделали…!?
Ли!
Моя любовь, что с тобой?
Тебе больно?
- Ли, - тихий шепот Эйдана обдал теплым дыханием ухо Джулиана, - тебе плохо?
… Кто это?
О чем он говорит?
… Игрушка…
… А как его зовут?
Без разницы…
Тело…
Какое потрясающее тело…
И глаза…
Такие странные… страшные…
Кто он?
Почему он зовет меня?
… Игрушка…
Они избили его, потом изнасиловали…
Несколько раз.
Несколько часов.
Кажется…
О чем он говорит?
Он спрашивает, что со мной?
Посмотрел бы на себя…
Почему?
Эти глаза…
Он словно смотрят вглубь…
Эйдан…
…
Выпей, - и снова бокал в руку, - ты же хочешь пить?
Что это?
А какая разница? Ты же хочешь?
Хочу.
Теплая жидкость. Тягучая. Темная.
Как его кровь.
Сладкая.
Как он.
Возбуждает…
Только голова кружиться…
…
Что ты ему дал? – спросил Отто.
Все то же, - отозвался Френк, - он сейчас опять отключиться.
Препарат сильный, - усмехнулся Отто, - он вообще должен напрочь все забыть. Ан нет. Своего любовника помнит. Забавный эксперимент.
Ты доволен? – Френк посмотрел на самого молчаливого, хотя и активного участника, - а, Рен?
Доволен. А ты? А, Отто?
Почти на сто процентов. Давно не испытывал такого кайфа. И даже не хочу знать, чем тебе так насолил этот паренек с обалденной попкой, потрясающими глазами и нечеловеческой волей. Я еще ни разу не видел, чтобы люди так долго в сознании находились. А ведь я профессионал.
О, да, - Рен скривился, - профессионал. Не хотел бы я попасть в твои руки.
Ну так веди себя соответственно, и не попадешь, - холодная насмешка исказила тонкие губы.
…
Н-да, он опять упал, - этот голос навсегда врежется в мою память, - обещал быть в сознании.
Удар по спине. Металл рвет кожу, врезается внутрь. По бедру ручьем льется кровь.
Еще удар. Выше. Позвоночник…
И Эйдан захлебнулся в кашле. Приподнялся.
Еще удар. По лицу.
Это пряжка ремня. Она режет острым холодным металлом.
Лоб разбит, и висок вместе с ним. Волосы мгновенно пропитались кровью и прилипли.
Руки уже почти не в силах держать тело на весу.
Эйдан приподнялся…
Джулиан смотрел на него, пытающегося подняться с пола. Потом перевел взгляд на тяжелые ботинки стоящего рядом Отто.
Хруст резанул по нервам. Потом еще один.
Крик, тихий и страшный. Потом мучительный стон.
Изящная кисть, узкая ладонь, белые тонкие пальцы.
Были.
Узкий металлический каблук дважды ударил по руке…
Кровь залила ладонь. Пальцы изогнулись в неестественном положении.
… Множественный перелом. Осколочный…
Мысль была ниоткуда. Чужой. Простой констатацией.
…
Всхлип. И вкус крови во рту.
Надо встать.
Только как?
Надо…
Моя рука… Он раздробил кость.
Боже, дай мне умереть!
Эйдан рухнул обратно, потеряв сознание.
… И снова ледяное пламя. Оно согревает. Почти. Пламя. Лед. Липкие пальцы. Липкие волосы.
А не все ли равно…
Джулиан подошел к нему. Поднял, держа за плечи, смотрел в лицо.
…
Пустые зеленые глаза. В них нет ничего. Ни страха, ни боли, ни разума.
Ничего.
Влажные от слюны и крови губы разомкнулись.
Но он ничего не сказал.
Он больше не умеет говорить.
…
Страсть. Огонь.
В темных глазах пламя.
Он горит. Он сгорает заживо, и кровь кипит.
Сухие губы сжаты, и так хочется пить.
Глоток воды. Просто глоток. Хотя бы один. Глоток жизни.
…
Джулиан потянулся губами к чуть мерцающим в нижнем освещении губам Эйдана, коснулся их. Слизнул влагу.
Сладко…
И… горько…
Я знаю эти губы…
Я помню этот вкус…
Эйдан.
Эйдан?
Эйдан!
Джулиан прерывисто вздохнул, схватил его за плечи и чуть встряхнул.
- Эйдан, - прошептал он.
Изумрудные глаза стали ярче. В них возвращалась жизнь.
Губы дрогнули в полуулыбке.
- Джулиан, - вымученный шепот, - ты вспомнил.
Тело качнулось, и гадкий серый туман стал заползать в сознание.
Нельзя.
Ему нельзя!
- Держись, - горячие дрожащие пальцы Джулиана сильнее впились в его плечи, и его тоже качнуло.
- Держись, - простонал в ответ Эйдан.
Джулиан упал первым. Медленно осел на пол, и Эйдан не смог его удержать.
Он рухнул через секунду. Сжимая запястье Джулиана здоровой рукой, уткнулся лицом в его живот.
Все.
Это конец.
Им отсюда не выбраться.
Люблю тебя…
Зрелище просто зашибись, - сообщила Нисса, переступая через лежащего Френка и подбираясь к Эйдану.
Кэрин обошла с другой стороны. Они обе присели на корточки, чтобы посмотреть…
Джулиан лежащий на спине. Смуглое лицо побледнело до грязновато-серого цвета. Вокруг глаз черные круги.
Лицом вниз Эйдан.
Боже!
Это Эйдан?
Вот этот окровавленный кусок и есть холеный аристократично-надменный Эйдан?!
Рука…
Ох!
А ну брысь отсюда обе, - прикрикнул мужской голос с легким акцентом, - нечего на это смотреть.
Нисса взяла под руку Кэрин и отошла в сторону, уступая место бригаде медиков под руководством невысокого коренастого мужчины. Томас. Ее личный врач.
Слушай, это просто мрак, - прошептала ей в ухо Кэрин, - чего они тут делали-то?
Должна быть наблюдающая камера, - очнулась Нисса, - пойдем, поищем.
…
Так, этому капельницу, пока он не сгорел заживо. Будем выводить эту дрянь. Элле, присмотри тут. Этого на стол. Его надо оперировать. А, еоу! – и дальше маты, - и ему кололи! Теперь наркоз не дашь! Садисты, мать их! Нисса, мне нужна кровь. Много!
Ага. Возьми, - отозвалась та, сделав знак одному из своих молчаливых помощников, - давай-ка, раздобудь мне кровь нужной группы.
Сделаю.
Отлично. Кэрин тебе поможет. Что еще, Томас?
Еще? Валерьянки! А лучше водки! Ты себе представляешь, как его шить по живому-то?
Где ты там живое увидел, мне интересно, - пробормотала Нисса, - я могу поучаствовать?
Глаза Томаса прищурились.
Перчику захотелось?
По морде дать?! – резко отозвалась женщина.
Ладно. Извини. Красивый парень. И так изуродован. Суууки!
Так восстанови его! Томас, ты же бог в медицине! Верни его к жизни!
Ага. Бог, - проворчал тот, - ладно, пошли, если хочешь. Только имей ввиду. Он ведь может очнуться.
Что?!
Да-да. Был у меня как-то, раз такой случай. Так я из операционной с прядями седыми вышел.
Не пугай меня, - нервно дернулась Нисса.
А я и не пугаю, - Томас только усмехнулся, - идем, посмотрим, что можно сделать.
Видимо я уже умер. И попал в ад.
В раю не может быть так больно!
Впрочем, другого я и не заслужил…
Сейчас он очнется, - мягкий какой-то журчащий голос с легким акцентом, - не держи его долго.
Я с ним по быстрому. Не переживай.
Легкое прикосновение к лицу. Я почти не чувствую… что это?
Повязка, - тихий женский голос, - потому и не чувствуешь.
Медленно-медленно открылись глаза. Приглушенный свет.
Что это было? Какой-то ужас… Удар, потом еще…
Кровь…
Теплая…
Алая…
Моя…
И боль, боль, боль…
Джулиан!
Ли! – выкрикнул Эйдан и попытался дернуться.
Тихо, тихо, - нежные руки, пахнущие чем-то кокосовым и персиковым уложили его обратно.
Нисса.
Нисса. Джулиан, где… - простонал Эйдан.
Спит в соседней комнате. Он в порядке.
Наркотик… отравили его…
Я знаю. Ему вычистили кровь. Сделали переливание.
Кровь… У нас одна группа…
Успокойся. Перестань геройствовать. Ты что думаешь, у меня доноров для вас нет? Несколько дней ему промывали все, что промывалось.
Эйдан похлопал глазами. Сознание становилось все яснее.
Нисса, - уже гораздо более четко проговорил он тихим голосом.
Я. Я. Узнал. Это хорошо. Я боялась, что они повредили твой рассудок.
Он никогда не был особо в порядке. Так что можно не переживать, - кривая усмешка.
Не кривляйся сильно. У тебя губа зашита.
Чувствую. Что еще?
Потом.
Подожди, - Эйдан дернул рукой и не удержался от мучительного стона.
Нисса поспешно вернулась обратно.
А вот этого не надо. Тебе несколько часов руку собирали. Пальцы сломаны в нескольких местах.
Ммм! Боже!
Держись, - Нисса погладила его по щеке, - держись, мой мальчик.
Расскажи мне…
Ладно. Только быстро. На левой ноге связки потянуты. Но не порваны. О руке уже знаешь. Мне жаль. Правая рука у тебя ведущая?
Обе. Левая чуть меньше.
Хоть это хорошо. Лоб и висок рассечены. Зашивать не стали. Не знаю, чем это закончится. Ну и спина зашита, конечно.
Пока не чувствую.
Радуйся. Еще успеешь. Из твоей крови тоже выводили наркотик.
Облегчение на мгновение мелькнуло в изумрудных глазах.
Хорошо. Спасибо. Как мы у тебя оказались?
Ну… Я банально вас спасла. Появилась как раз в тот момент, что вы оба вырубились.
Спасибо, - повторил Эйдан и прикрыл глаза, - как Джулиан?
Лучше чем ты. Ему хватило суток на вывод этой дряни и пару суток, чтобы прийти в себя более менее.
Подожди… Сколько мы у тебя?
Пять дней. Ты был без сознания. К счастью.
Все было так плохо?
Да. Тебя оперировали почти по живому. Минимум лекарств. В тебе и так их было…
Не помню, - страдальческая гримаса исказила точеное лицо, он попытался поднять левую руку, но не смог.
Рука зафиксирована. В ней иголка капельницы.
И, слава богу, что не помнишь. Эйдан. Перестань дергаться. Ты весь под контролем приборов.
Почему? Не выдержал, да?
Да.
Эйдан слабо усмехнулся и закрыл глаза.
Нисса наклонилась и поцеловала его в щеку.
Лежи. Лечись. Приходи в себя. И ни о чем не думай. Пока ты под моей защитой. Вы оба. На вопрос “почему” отвечу потом. Хорошо?
Хорошо. Нисса...
Да?
Я могу Джулиана увидеть?
Попозже.
Ладно.
Эйдан медленно закрыл глаза и отключился. Нисса погладила светлые волосы и вздрогнула. Прядь на виске была серебряной. Почти незаметно, но...
Она качнула головой и вышла.
Нисса! – тихое восклицание откуда-то сбоку.
Она повернулась. Навстречу из кресла ей поднялся Джулиан.
Кто тебе разрешил встать? – строго спросила она, - ну что за неблагодарные пациенты!
Как он?
Живой. Что ему сделается.
Нисса!
Плохо. Ты же терроризировал Томаса. Сам все знаешь.
Я могу к нему зайти?
Он спит. Надеюсь. Джулиан, чего ты от него хочешь? Его пятнадцать часов по кусочкам собирали! У него сердце только дважды останавливалось! И через полчаса отойдут последние анальгетики, что на свой страх и риск колол Томас. И больше нельзя. Твою мать, Джулиан, твоему любовнику даже наркоз дать было нельзя! А ты знаешь, что он приходил в себя?! На операционном столе! Знаешь, что такое болевой шок?! Знаешь, доктор! Он о тебе спрашивал! Каждое мгновение, что был в сознании! Он стонал и спрашивал о тебе! Слава богу, он этого просто не помнит!
За своей гневной тирадой Нисса подзабыла, в каком состоянии находится Джулиан. А когда осеклась, увидела, что его глаза полны слез, а сам он с гримасой невыносимого страдания тихо съезжает по стене.
Твою мать! – выругалась женщина, подхватывая его под локоть, - два придурка! Томас! Элле!
Оба врача вылетели из соседней комнаты. Невысокий коренастый Томас подхватил уже почти теряющего сознание Джулиана.
- Ну, нельзя было вставать! – возмущалась Элле, по своему обыкновению чуть протягивая слова, - неужели непонятно?!
Джулиана вернули в его кровать.
- Капельницу, быстро, - отрывисто бросил Томас, - Элле, потом будешь причитать.
- Эйдан! – простонал Джулиан и отключился.
- Блеск, - заключила Нисса, - просто блеск. Томас, давай с ним побыстрее. Эйдан сейчас очнется, и лекарства отойдут. Начнется шоу.
- Начнется, - согласился Томас, - и знаешь, Нисса, у него будет один единственный выход, вопить как потерпевшему, потому что если он зажмет эмоции в себе от болевого шока просто остановится сердце.
- Да? – женщина тревожно смотрела, как Томас перетягивает жгутом руку Джулиана, чтобы ввести иголку капельницы, - а почему ты раньше об этом не сказал?
- Но это очевидно.
- Ну тебе может и очевидно, - фыркнула Нисса, - ты врач. А я безмозглая длинноногая бывшая модель, а нынче хозяйка модельного агентства, которое содержат ее богатые любовники.
- Ну-ну, девочка, - мягко усмехнулся Томас, - зачем же так преувеличивать собственные заслуги? Боишься за него, да?
- Боюсь, - честно созналась Нисса, - я не для этого спасала эту сладкую парочку, чтобы они померли. Оба.
- Не бойся. Не помрут. По крайней мере, этот точно, - Томас кивнул на Джулиана, медленно приходящего в себя, - сильный и очень выносливый организм. Кстати, что такого ты ему сказала, что он упал?
- Да высказалась на тему Эйдана. Он так рвался к нему, что меня раздражение одолело.
- И ты просто обрисовала несколько моментов из операции, да? – светло-серые глаза Томаса прищурились, - на которую я тебе пустил только по старой дружбе. Нисса, ты же говорила, что этот парень врач. А это значит, что он гораздо лучше тебя понял, что ты ему сказала.
- Упс, - Нисса машинально накрутила локон на палец, - да, об этом я как-то не подумала. Видимо мысль о том, что Джулиан был свидетелем и участником всего того кошмара, главным героем которого был Эйдан, здорово меня разозлила. Я себе не так их отношения представляла.
- Нисса, солнышко, этот парень был под завязку накачан такими сильными препаратами, что и себя бы уже в зеркале не узнал. Ему просто высвободили все инстинкты и полностью отключили разум. Он вообще ничего и никого не помнил. А еще час, и просто сгорел бы. Помнишь сколько физраствора мы ему влили? Я удивлен, что с той скоростью, с которой он поглощал эту дрянь, у него организм не отказал.
- Томас, ты знаешь об этих препаратах?
- Знаю.
- Расскажи мне.
Серые мягкие глаза глянули с неожиданной жесткостью.
- Ты уверена? Хорошо подумала? Это страшные вещи.
Нисса сжала губы.
- Уверена. Если кто-то имеет доступ к таким разработкам… Я хочу знать, кто это и что собой представляет эту дурь.
- Ладно, - протянул Томас, - позже.
- Хорошо. Сейчас и в самом деле не то время.
- Эйдан, - прошептал Джулиан.
Томас посмотрел на часы.
- Время, - произнес он, - пойду, гляну на нашего второго пациента. Присмотри тут за этим.
- Присмотрю.
- Элле, приготовь мне ванную, будь другом, - Томас устало потянулся, - я вторые сутки на ногах, да и до этого...
- Да, конечно, - кивнула девушка и убежала.
- Хорошая девчушка, - высказался Томас и ушел в соседнюю комнату.
Нисса и Джулиан остались вдвоем.
Джулиан открыл глаза.
Нисса, - прошептал он.
Да?
Пусти меня к нему.
Ты не дойдешь. И вставать нельзя.
Нисса. Пожалуйста, - голос Джулиана дрогнул, - я тебя умоляю. Пусти меня.
Он может очнуться в любой момент, Джулиан. Представь, что он будет чувствовать без анальгетиков? И как будет себя вести?
Я должен быть с ним. Нисса. Сжалься надо мной. Мне на колени встать?
Ага. Ты на них упадешь, если я разрешу тебе подняться. Парочка, черт! И зачем я с вами связалась?!
Нисса!
Она, нахмурившись, смотрела на него.
Ладно, - нехотя отозвалась женщина, - пойдем. Но если ты рухнешь рядом с его кроватью, я эту Ромео и Джульетту тут же прекращу. Понял?
Понял.
Хороший мальчик. Тогда поднимайся.
Джулиан осторожно свесил ноги с кровати. Медленно встал. Так же медленно направился в сопровождении Ниссы в соседнюю комнату.
Томас был там же. Постукивая пальцами, смотрел на белого Эйдана.
Я ухожу, - сообщил он, - раз вы нарисовались. Мне моя нервная система дорога. Нисса, помни мои предупреждения.
Помню. Иди. Там Элле тебе уже ванну сделала.
И Томас скрылся.
Нисса подошла к Эйдану, глядящему вверх широко раскрытыми полными муки глазами.
Нисса, - прошептал он, - я не могу. Можно мне хоть что-нибудь?
Нельзя.
Тебе тоже это нравится? – он усмехнулся разбитыми губами, - такая же сука!
Эйдан, любой анальгетик это наркотик. Тебе этого нельзя. Ты же знаешь сам.
Ладно. Как скажешь, - он тихо выдохнул и замер. На лице отразилась внутренняя борьба самого с собой.
Джулиан рядом только сжал зубы.
Эйдан, - Нисса взяла его за пальцы здоровой руки, - я знаю, ты очень сильный мальчик. Твоя воля огромна. Но не держи в себе боль. Прошу тебя. Ты не выдержишь. Твое сердце не выдержит. Кричи, плачь, только не замыкайся в себе.
Полные страдания зеленые глаза смотрели на Джулиана.
Если хочешь, мы уйдем. Если ты не хочешь, чтобы тебя кто-то видел в таком состоянии.
Ли. Тебе не надо быть здесь. Тебе больно смотреть на меня, - прерывисто проговорил Эйдан.
Тебе тоже больно. Я не уйду, если ты хочешь.
Два мазохиста, - усмехнулась Нисса, - Эйдан, нам уйти?
Не знаю.
Ты хочешь, чтобы мы ушли?
Нет.
Хорошо, - и Нисса села на стул рядом, продолжая держать его за руку.
Тело Эйдана сотрясала дрожь, зубы тихо стучали.
Фиксаторы, - простонал он, - Ли, закрепи меня в фиксаторах.
Джулиан поспешно щелкнул пластиком, прижимая руки и ноги к кровати. С тревогой посмотрел на прыгающую линию кардиограммы.
Эйдан бился в припадках, потеряв последний контроль над телом. Слезы ручейками текли из его глаз, волосы прилипли ко лбу, рука судорожно сжалась, оставляя на ладони отпечатки ногтей.
Лицо Джулиана застыло маской. Он стоял, прижимая руки к груди и не отрываясь, смотрел и широко раскрытые зеленые глаза, наполненные безумием.
Нет! – вдруг закричал Джулиан и дернулся вперед, рухнул на колени перед кроватью, - я не могу на это смотреть! Я не могу! – и его начала бить истерика.
Нисса внимательно смотрела на обоих. Неожиданно она поймала себя на мысли, что ей все больше нравятся эти ребята. Нет. Она не жалеет, что помогла им. Вовсе нет. Они классные. Очень честные сами с собой. Они не похожи на других. Они просто другие. Они из ее компании.
Рыдания Джулиана становились все сильнее…
Ли, - тихий-тихий голос Эйдана был ясным, как и взгляд на мгновение, - не плачь. Все будет хорошо.
Заткнись, Эйдан, - отозвался тот, обхватывая дрожащими пальцами его лицо, - дай пострадать. Одному тебе, что ли можно?
А, - протянул Эйдан, снова бледнея как полотно, - ну тогда удачи.
Джулиан тревожно смотрел в его уходящий взгляд, даже и, не пытаясь вытереть слезы, и до крови прикусил губу, когда Эйдан громко закричал.
Боже, какой кошмар! – выдала Нисса нервно, - смотреть на вас невозможно просто! Это какой-то дурацкий тест на устойчивость нервной системы!
Джулиан до крови прикусил костяшки пальцев, и Нисса не удержавшись, дала ему по рукам.
Хоть ты себе синяки не оставляй! – прикрикнула она.
Эти часы будут долгими, - темные глаза глянули с внутренним напряжением, - иди, Нисса. Оставь нас вдвоем.
Загнетесь.
Не загнемся. Просто оставь нас нашей судьбе. И расплате.
Решил принести себя в жертву?
А это что-то изменит для него? Даже если я кинусь себя истязать. Нисса. Я кое-что помню.
А я помню все, - прошелестел почти неуловимый голос Эйдана, - и лучше бы не помнил. Йоу! – и дальше только ненормативная лексика, - Ли прав. Оставь нас. Нам надо поговорить.
Самое время. И место, - Нисса только головой покачала, - ну ладно.
И она скрылась.
Так. Просто молчи, - с паузами заговорил Эйдан, - это мы уже проходили, помнишь? Ты ни черта не соображал. Ты был обдолбан какой-то дрянью. Кто это сделал и зачем выясним потом. Ты не виноват ни в чем? Слышишь меня? И если я сейчас не умру, мы еще поговорим.
Не умрешь.
Ага, я тоже так думаю, - новый приступ был таким сильным, что Эйдан забился в нервной дрожи, почти захлебнувшись в последних словах, - Господи! – взмолился он, - хоть бы уже кто проявил милосердие и просто пристрелил! И в обморок не упадешь!
Подушка промокла от пота. Его тело было холодным, а в глазах уже казалось навсегда поселилось страдание.
Эйдан стонал, плакал, кричал…
А Джулиан сидел рядом и держал его за руку…
Пока не потерял сознание сам…
На минуту позже Эйдана…
- Да здравствует мыльная опера, - изрекла Кэрин, когда медперсонал под управлением Томаса перекладывал Джулиана в его постель, - но мило. Весьма мило, - и девушка отправилась искать Ниссу.
Она нашла ее, сидящую в темноте в кресле в своей комнате и тихо плачущую.
Эй, ты что? – Кэрин обняла подругу, - солнце мое, ты что?
Посмотри это, - Нисса всхлипнула, - если сил хватит, - и она нажала кнопку.
Вспыхнул огромный жидкокристаллический экран телевизора.
Тааак.
Кассета.
Та, что Нисса забрала из клуба…
Ой, мамочка!
Я не буду это смотреть! – заявила Кэрин и выключила, - и тебе не дам! Какой кошмар!
Кэрин! – Нисса уткнулась ей в плечо и навзрыд плакала.
Я убью их! – прищурилась девушка, - я тебя сто лет в таком состоянии не видела!
Не надо. Им и так… Ох! Кэрин, я уже не помню когда последний раз такие эмоции испытывала. Мне почему-то не все равно, что с ними. Они мне не все равно. Оба.
Ну, тогда может, стоит их поблагодарить? За то, что ты ожила, а Нисса? Моя железная леди?
Не знаю, - пробормотала Нисса и продолжала плакать.
Кэрин погладила ее по голове и улыбнулась.
У меня есть к вам предложение, - проговорила Нисса, входя в комнату, где на диване полулежал Эйдан, а Джулиан сидел в кресле с какой-то книгой, которую он читал… вверх ногами.
Да? – оба поспешно повернулись к ней.
У меня есть загородный дом. Тихое безлюдное место. Все блага цивилизации. Поезжайте туда. Отдохните. Подлечитесь. Прежде чем возвращаться в этот мир. Что скажете?
Эйдан медленно кивнул.
Да. Спасибо.
То, что надо, - в унисон отозвался Джулиан, - спасибо Нисса.
Ну вот и чудненько, - она улыбнулась, - отдам распоряжения. Через час вас увезет машина.
Похоже, в нашем согласии ты не сомневалась, - усмехнулся Эйдан.
Она ответила ему долгим взглядом.
…
Нисса остановила медленно бредущего с тростью Эйдана.
Подожди.
Да? – он поднял голову тяжело дыша.
Двигаться было больно. С одной работающей рукой и ногой. Но от предложения отнести его, Эйдан резко отказался.
Нисса протянула ему сверток.
- Возьми. Это тебе. Сам решай, что с этим делать.
Что это?
Кассета. С записью. Из клуба “Черная роза”.
Изумрудные глаза чуть прищурились.
Ты видела ее?
Да.
И как? – усмешка на красивых губах, которых ничем не испортишь.
Нууу. Я тебе помнишь, предлагала сниматься в порно садомазо?
Помню.
Беру свои слова обратно. У тебя слишком отсутствующее и тревожное лицо. А если серьезно, то это кошмар, Эйдан. Я многое в своей жизни видела. И в клубах подобных была. И там нет такого. Кто-то хотел тебя подставить. Сильно. И ему это удалось. Почему ты не сопротивлялся?
Сопротивлялся.
Поначалу, да? А потом тебе пригрозили наркотой. А потом еще и Джулиан, который глючил рядом. Да?
Да.
Понятно. Бедолага. Эйдан, мне тебя жаль. До слез. И это единственная реакция на эту кассету. Мне жаль вас обоих. Говорю тебе честно, я плакала, когда это смотрела. Я лет пять уже так не ревела.
Не знаю, что тебе на это сказать.
А ничего не говори. Просто поезжайте. Там вы в безопасности. Вас никто не тронет. Я приеду чуть попозже, и мы поговорим. Вам надо прийти в себя, Эйдан.
Джулиан прощался с Томасом, и тот что-то быстро говорил ему.
Эйдан коснулся сухими губами руки Ниссы в благодарном поцелуе. А мертвая пустота его взгляда на мгновение кольнула женщину.
Он сел в машину. Через минуту туда же залез Джулиан, так же поцеловав ей руку.
Нисса долго еще смотрела им вслед.
Нехорошие предчувствия.
Это не конец.